Трагическая гибель 21 октября Кристофа де Маржери, главы энергетической компании с мировым именем Total, стала тяжёлой утратой для Кремля. В условиях западных санкций Москва пыталась договориться с ЕС именно через подобных представителей крупного бизнеса. Поэтому произошедшая во Внуково катастрофа ставит перед властями РФ серьезные вопросы. И дело здесь не только в, по меньшей мере, «странном» поведении персонала и руководства аэропорта по отношению к обеспечению безопасности столь важного для России гостя. Политолог, научный сотрудник Центра проблемного анализа Сергей Балмасов, проанализировав для читателей «НьюсБалт» деятельность Кристофа де Маржери в мировом масштабе, считает, что смерть бизнесмена была максимально выгодна противникам Владимира Путина.
Зачем Маржери ездил в Россию?
Примечательно, что сразу вскоре после катастрофы в ряде СМИ появилась информация, согласно которой Маржери приезжал на встречу с членами российского правительства, хотя при этом конкретных фамилий и целей визита указано не было.
Особе внимание обращает на себя то, что очень быстро соответствующие данные из большинства интернет-ресурсов, в том числе и «близких» к «официальным», были удалены. Между тем, о степени важности и секретности визита Маржери свидетельствует то, что на борту разбившегося самолёта, кроме самого главы Total, находились лишь два пилота и бортпроводница. Начальник личной охраны президента компании, наличие которого там требуют инструкции по безопасности, отсутствовал.
Речь идет о Фредерике Гико, возглавляющем структуру Maori Protection, специализирующуюся на охране VIP-персон. Это бывший высокопоставленный офицер специального подразделения элитной жандармерии GIGN, имеющий с 1988 г. успешный многолетний опыт обеспечения безопасности особо важных лиц, среди которых заметно выделяются бывший шеф Total Тьерри Демаре и топ-менеджер другой видной французской компании Sanofi-Aventis Жан-Франсуа Деэк.
Отсутствие на борту разбившегося самолёта Гико дополнительно свидетельствует в пользу сверхсекретности визита московского визита Маржери, который касался более высоких сфер, чем просто переговоры с членами правительства РФ. Во всяком случае, с доверенным лицом премьер-министра РФ Дмитрия Медведева Сергеем Нарышкиным, занимавшим ранее должность главы его администрации, глава Total и «при посторонних» в течение лета-осени 2014 г.смело встречался в самой Франции.
Речь тогда шла как раз о минимизации санкций против Кремля со стороны ЕС. В том числе обсуждалась и судьба многострадального контракта по «Мистралям», который под давлением США Франция приостановила.
Впрочем, это был лишь один из обсуждаемых вопросов. Важно, что именно Маржери тогда выступил модератором регулярных консультаций между Кремлем и представителями крупного французского бизнеса. Например, с теми же лидерами машиностроительной компании Alstom, оборонного концерна Dassault и пр.
Для выступления в подобной роли Маржери обладал всеми необходимыми качествами, включая многолетний управленческий опыт в той же Total, одной из крупнейших и успешных компаний мира, а также явно не «плебейское» происхождение.
И, наконец, все эти достоинства увенчивало наличие прямых выходов на самого президента Франции Франсуа Олланда. Маржери являлся двоюродным братом Бриджит Тайттингер, жены Жан-Пьера Жуйе, фактического «председателя» французского фондового рынка, очень близкого к нынешнему президенту Франции. Иными словами, Маржери приблизился к роли «серого» французского кардинала или неофициального «президента» от бизнеса.
Учитывая все эти факты, неофициальный визит главы Total в Москву мог преследовать целью проведение особенно секретных консультаций «без свидетелей» с представителями самого высшего руководства РФ. Не исключено, что среди них были президент РФ Владимир Путин и глава компании «Роснефть» Игорь Сечин. А запуск слухов о приезде Маржери «к членам» правительства мог носить характер отвлечения внимания на «негодный объект».
Как поссорились Кристоф Маржери и «Дядюшка Сэм»
В любом случае, направленность его сверхсекретного посещения России не могла не носить антиамериканский характер. Необходимо особо заметить, что вся жизнь Маржери на протяжении последних 15 лет была наполнена борьбой с Вашингтоном.
Отношения с США у самого Маржери не заладились еще в конце 1990-х гг. То есть, с момента получения им должности начальника ближневосточного отдела компании Total. Маржери тогда успешно реализовал стратегию налаживания сотрудничества с Ираном и Ираком. Пикантность ситуации состояла в их тогдашней враждебности по отношению к США. И за годы своего пребывания во главе ближневосточного подразделения Total Маржери довел свои отношения с Вашингтоном до уровня неприкрытой вражды.
Она еще больше углубилась в начале 2000-х гг., когда Маржери попытался утвердить позиции своей компании в Ираке и Иракском Курдистане «после Саддама Хусейна», усилив «энергетическую» конкуренцию с США и Великобританией. В частности, это касалось крупного нефтяного месторождения Халакан.
Не случайно, что в США против Total и самого де Маржери в последние годы был инициирован целый ряд крупных громких дел, связанных с якобы попытками дачи взяток и «откатов» иракским и иранским официальным лицам в обмен на продвижение интересов компании.
Но, к слову сказать, трудно найти пример удачного сотрудничества со странами Ближнего Востока, когда бы заинтересованным лицам «с той стороны» за благоприятное решение «вопроса» не платили соответствующими «благодарностями», характер и размер которых варьируются в зависимости от страны.
О степени важности подобных расследований свидетельствует то, что в них напрямую участвовало американское правительство в лице Департамента юстиции. Одной из первых серьезных попыток преследования де Маржери была предпринята в октябре 2006 г. по делу, связанному с программой ООН «Нефть в обмен на продовольствие» для Ирака.
Однако до ухода в декабре 2011 г. американских войск с момента падения Хусейна Total не смогла получить в Ираке ни одного контракта, несмотря на настойчивые попытки самого Маржери, лично приезжавшего в Ираке не менее 10 раз. Примечательно, что его основные соперники в лице ENI и RoyalDutch/Shell уже успели там тогда закрепиться.
Это было связано с явным политическим противодействием конкурентов, учитывая тот факт, что Total практически не уступает американским компаниям ни в технологическом отношении, ни по ресурсной базе.
За этим последовали и другие разбирательства. Особенно показательным конфликт между Маржери и американскими «денежными мешками», истинными хозяевами политического Олимпа США, был в отношении Ирана. Причем он отказался сворачивать сотрудничество с Ираном даже в самые напряженные для Исламской Республики моменты. Например, в 2010 г. благодаря Маржери Тегеран получил топливо для авиационных и машинных двигателей (от 500 до 6000 тонн ежемесячно). Учитывая тогдашнюю неразвитость собственного производства горючего в Иране, это повысило боеспособность его вооруженных сил.
Причина столь острой реакции была обусловлена тем, что Маржери раньше других понял, что вечно держать в состоянии санкций богатый природными ресурсами Иран Запад не будет и приготовился, не спрашивая разрешения США, самостоятельно взять «свою» долю на местном рынке. Причем уже в 2006 – 07 гг. он выражал стремление содействовать развитию иранской программы «мирного атома», хотя у Запада в целом тогда было абсолютно другое мнение по данному вопросу.
Соответственно, США сразу стали препятствовать этим проектам. Так, в марте 2007 г. Маржери пришлось лично объяснять Тегерану, что его группа не может завершить работу на Южном Парсе в срок из-за американского давления на банки, которые стали неохотно финансировать этот проект. Тоже самое произошло и с другими крупными проектами, включая строительство газопроводов в Индию через Пакистан и заводов по сжижению природного газа.
Примечательно, что главе Total американская сторона предлагала решить дело «миром». Однако всякий раз Маржери резко прерывал эти переговоры, отказавшись выполнить требование Вашингтона свернуть свою деятельность на интересующих его направлениях.
Основанием для столь твердой позиции послужило заключение юристов влиятельной юридической фирмы Veil & Jourde Жана Вейля и Эммануэля Розенфельда, консультировавших Total и умелые действия Питера Хербеля, главного юрисконсульта компании, согласно которому у Вашингтона нет никаких «зацепок».
И действительно, США так и не удалось доказать причастность Маржери к даче откатов в 30 млн долларов в 1998 по 2003 гг. Биджану Дадфару, представителю важной в принятии решений в Иране семьей Рафсанджани, с целью получения контракта на разработку месторождения Южный Парс.
Также США припомнили Маржери его очень тесные связи с Гилбертом Чагури, шефом нигерийской энергетической компании Chagoury Group, одной из ведущих африканских компаний. Запад предпринял в отношении последнего юридическое преследование за якобы имевшие ранее «незаконные действия».
Казалось бы, летом 2014 г. чаша весов качнулась не в пользу Маржери. Вашингтону тогда удалось добиться от Парижа назначения своих корпоративных советников во флагманские французские компании, включая и Total, для надзора за их деятельностью. США не скрывали, что его компании угрожала та же самая судьба, что и банку BNP Paribas, оштрафованному ими на рекордную сумму в 10 млрд долларов за попытку закрепиться на определенных рынках вопреки установкам Вашингтона.
Но и это не привело к прекращению сопротивления Маржери американскому давлению. Подобная ситуация была неслучайна: дальнейшее развитие Total в заданном Маржери направлении мешало стратегическим планам США по сырьевому сдерживанию Китая, как и концентрации в их руках рычагов для осуществления «энергетической революции «по-американски». Соответственно, целью Вашингтона стало как минимум смена курса Total и установление там выгодного себе руководства.
Отношения Маржери с французской политической элитой
Не случайно, что у Маржери были сложные отношения с политическим олимпом своей страны, особенно с окружением прежнего президента Франции, «атлантиста» («американиста») Николя Саркози. Причем ранее он был даже более близок к социалисту Олланду, что усиливалось и наличием вышеупомянутых «хороших знакомых».
Примечательно, что представители США при выборах главы Total всякий раз самым бесцеремонным образом пытались провести своего ставленника. В частности, в 2006 – 07 гг. тогда Маржери бросил вызов министр финансов Франции Тьерри Бретон, близкий к «атлантисту» Николя Саркози и поддерживаемый проамериканскими силами.
А в 2012 г., когда у Маржери заметно обострились отношения с окружением самого Олланда, он переизбрался на свой пост с огромным трудом и при минимальной поддержке прочих высших представителей компании. Тогда ему пришлось сражаться с очень опасным противником в лице Анны Ловержон, бывшей руководительнице знаменитой французской уранодобывающей компании Areva, работавшей с Франсуа Олландом в Елисейском дворце со времен президентства Франсуа Миттерана.
Однако и эта попытка «сбросить» Маржери не удалась. В итоге он должен был руководить компанией до середины 2017 г. Сохранение его власти над одной из важнейших мировых компаний грозило сорвать американские планы в Евросоюзе. Ведь к этому времени Маржери стал, по сути, главой сгруппировавшейся вокруг него в последние годы «антиамериканской партии» внутри Франции.
Маржери и Россия
Однако давление проамериканских сил на Ближнем Востоке во многом и вынудило Маржери развивать бизнес с Россией. Не случайно, что именно компания Total после ухода из арктических проектов американской компании Exxon Mobil оставалась «последней надеждой Кремля на энергетическое освоение Крайнего Севера».
В свою очередь, вышеупомянутый Департамент юстиции угрожал незадолго до гибели Маржери Total «судьбой BNP Paribas» за продолжение сотрудничества с компанией «Новатэк», «принадлежащей близкому другу Владимира Путина Геннадию Тимченко». Речь шла как раз о совместных «ямальских» газовых проектах.
Важность развития подобного сотрудничества с Москвой была обусловлена ее технологическим отставанием в плане бурения и добычи нефти и газа на шельфе в условиях аномального холода.
Причем «ширина» арктических горизонтов должна была покрыть издержки от ожидавшихся американских штрафов за расширение дальнейшего сотрудничества с Россией. То, что осенью 2014 г. произошло резкое снижение цен на нефть, Маржери абсолютно не пугало. Он прекрасно понимал, что это во многом обусловлено спекулятивной игрой на рынке и что достаточно скоро произойдет откат котировок. В этих условиях у него были лишь дополнительные шансы получить от Москвы более выгодные для Total условия работы на будущее.
Однако теперь, со смертью Маржери, подобная стратегия, сопряженная с еще большей конфронтацией в отношении Вашингтона, находится под вопросом. Учитывая все эти моменты, конспирологическая версия о «заговоре против друга России» обретает дополнительную актуальность. Произошло то, что максимально отвечает интересам противников Владимира Путина: погиб один из немногих реальных и самостоятельных друзей России, не ставивший свои интересы в зависимости от мнения Дяди Сэма.
Как показывают вышеприведенные факты, дальнейшее пребывание Маржери у власти в одной из ведущих французских компаний, имевшего серьезное влияние на процесс принятия политических решений было невыгодно многим как во Франции, так и за ее пределами. Непреклонная позиция этого человека, вокруг которого сплачивались все недовольные нынешним «соглашательством» не только официального Парижа, но и Берлина, очень мешала тому же Вашингтону в попытке дальнейшего антироссийского разворота Евросоюза в целом.
«Арабские» связи «друга России»
Важное значение Маржери для России имел и ввиду наличия у него обширных связей не только на Западе, но и на Востоке. Ведь авторитет «Господина Большие Усы», как называли Маржери в арабских странах, особенно нефтегазодобывающих, был там гораздо выше, чем у представителей политического руководства европейских государств.
Показательным моментом служит то, что на похоронах Маржери присутствовали старые недруги России, нынешний премьер-министр Катара Абдулла ат-Тани и его племянник, эмир страны Тамим ат-Тани. Со стороны последних это не просто дань уважения к Маржери. Это прощание с тем, кто стал для Катара «всем» и ради последних проводов которого они оставили многочисленные важные дела в своем эмирате.
У последних имеются серьезные поводы для недовольства и спекуляций на тему гибели главы Total в России, учитывая ту колоссальную роль, которую тот сыграл в зарождении и развитии энергетической отрасли страны. По сути, именно Кристоф де Маржери стал творцом наблюдаемого сегодня катарского «газового чуда». Так, в 1999 г. Маржери помог шейху Абдулле ат-Тани в запуске проекта Dolphin Energy, который сегодня производит 2 млрд кубометров ежегодно из катарского месторождения North Field («Северное поле») и в котором французская структура имеет 24.5 процентов акций. И именно при его посреднической роли Кремль мог рассчитывать не только на минимизацию враждебности с конкурентами из Катара, но и сблизить с ними позиции по «газовому» вопросу.
Маржери во главе пророссийского энергетического фронта
Важно, что авторитет Маржери напрямую влиял на позицию очень многих лиц, принимающих решение, в мире в целом, которых он также «подтягивал» к Москве. В этой связи нельзя не отметить еще одно важное обстоятельство: в Россию в октябре зачастили видные представители нефтегазодобывающих стран. Среди них оказались и наследные саудовские принцы и даже Его Величество король Бахрейна, имеющих свои не менее серьезные причины для недовольства действиями США.
И появление тогда же (судя по всему, неоднократное) Маржери в Москве, как «координатора» антиамериканского объединения, было напрямую с этим связано. Учитывая все эти визиты в «российском направлении», Кремль вполне мог использовать для организации «энергетического сопротивления» Западу.
Смерть Маржери это нарушила. И хотя новое руководство Total обещало сохранить прежний курс, представляется сомнительным, что уровень двусторонних отношений останется таким же доверительным.
Впрочем, главное Маржери все-таки удалось сделать: очень многие благодаря ему теперь смотрят на Россию как на последнюю надежду в борьбе с ущемлениями со стороны США. Не случайно, что во ознаменование его заслуг Кремль пожелал увековечить его имя в названии нового мощного арктического ледокола.