В Таллине на 91-м году жизни скончался ветеран Великой Отечественной войны Владимир Исаевич Метелица, возглавлявший ветеранское движение в Эстонии.
«Нас постигла большая утрата. Сегодня ночью, в четыре часа утра перестало биться сердце Владимира Исаевича Метелицы. Владимир Исаевич прожил достойную жизнь. Его любили и уважали многие, и ветераны войны, и многие политики, и, конечно, молодёжь, — цитирует представителя Таллинского общества участников Второй Мировой войны Антигитлеровской коалиции Нину Павлову портал Русской общины в Эстонии Baltija.eu. — Он был патриотом, преданным своей общественной работе, оберегавшим наших ветеранов войны. Таким он и останется в нашей памяти, деятельным, умным и открытым человеком, прекрасным организатором».
В 1943 году, находясь в эвакуации в Кузбассе, Владимир Метелица поступил в Вильненское пехотное училище, также бывшее там в эвакуации. В звании младшего лейтенанта он отправился на фронт, став осенью 1944 года частником одной из крупнейших наступательных операций Великой Отечественной войны — Моонзундской десантной операции, в результате чего были освобождены от немецко-фашистских захватчиков эстонские острова — Вормси, Муху, Хийумаа, Сааремаа и полуостров Сырве.
Вот что рассказывал фронтовик о тех днях:
Лейтенант Метелица в годы войны.
«После освобождения нашими войсками острова Сааремаа в Эстонии, полуостров Сырве оставался занятым немцами. Там шли ожесточенные бои, потому что он прикрывал большую группировку немецких войск, окруженных в районе Калининграда (Кёнигсберга), там было около 300 тысяч. Немцы, чтобы не дать нашему флоту высадить там десант, сосредоточили огромную группировку своего флота и большое количество войск на полуострове Сырве. И вот на этом узком перешейке развернулись ожесточённые бои. В один из дней мы прибыли в посёлок Сальме, где проходила граница боёв.
В то время я был командиром взвода, но он был почти разбит, понёс большие потери, как и другие взводы, и командование приняло решение не делить роту по взводам. Поэтому меня назначили офицером связи. Я служил в 593-м Нарвском стрелковом полку, а нужно было установить связь с 482-м стрелковым полком. По рации говорить было нельзя, т.к. немцы все прослушивали, и я получил задание протянуть связь между этими полками.
Секретность была такая, что мне дали чистую карту и на неё нельзя было наносить никаких пометок на тот случай, если я попаду в плен. Нужно было всю информацию запомнить и потом по карте рассказать. Мне в помощь выделили одного солдата. Расстояние там было небольшое, около километра, и начинало темнеть. Мы стали потихоньку ползти и вдруг услышали немецкую речь. Подползли еще ближе к ним и увидели, что перед нами трое немцев, они охраняли территорию. Я увидел перед собой какую-то табличку со штырём. Было уже темно и я её выдернул, чтобы рассмотреть, а там написано – мины. И я не мог сориентироваться, мы уже проползли по минному полю или нет, и куда дальше двигаться. Вот в таком положении – вперёд нельзя, там немцы, а назад не знаем, где мины – мы просидели почти до утра.
За эту ночь я поседел. У нас были гранаты, и я предупредил своего бойца, что в случае обнаружения — подрываемся.
Я верю в своего Ангела-Хранителя. Со мной такая мистика случалась неоднократно. Когда стало светать, мне как будто внутренний голос подсказал, куда надо ползти. Я говорю своему помощнику, давай ползи за мной, чтобы было меньше риска. И мы проползли буквально метров 700 и услышали: «Стой! Кто идёт? Стрелять буду». Мы обрадовались: «Свои! Слава богу пронесло».
Меня сразу направили к начальнику штаба, командир полка там был Курушин. Они тоже были очень рады полученной связи и тому, что мы остались живы».