Каждый год в Европу прибывает полмиллиона чужих. Они приезжают сюда жить, а не как туристы. Мы видим их лица на телеэкранах и в газетах, а скоро, судя по всему, увидим и на своих улицах и во дворах.
Древние греки дали таким людям историческое название — варвары, значит, чужие. Были разные варварские племена и народы, а у самых жестоких из них было даже особое название — вандалы. В наши дни эти два понятия никуда не делись, они по-прежнему означают разрушение. Мы наверняка еще не забыли, кого называли варварами и вандалами наши деды и отцы. Да, это был не знавший литовских обычаев и порядка народ советской империи. Много его к нам нахлынуло, переехало. Полвека потребовалось, чтобы третье поколение этих иммигрантов вросло и с грехом пополам приспособилось к нашему веками формировавшемуся укладу жизни.
Новое переселение народов
Сейчас, говорят, в мире не существует никакого векового уклада, не нужны ни история, ни преданность. Слово Человек сейчас звучит особенно гордо, как в пролетарской пьесе М. Горького “На дне”. Сейчас Человек — это уже настоящий Человек: прожорливое мигрирующее и при этом развлекающееся животное. Без рода и племени. Как раз сейчас и победил коммунизм: барабаны идей равенства как африканские тамтамы заглушили европейскую гармонию.
Правда, цивилизация модифицирует не только человека, продукты питания, но и государства. Есть сейчас цивилизованные варвары, приспособившиеся ко все определяющим технологиям, компьютерному миру. Научившиеся всего лишь нажимать на кнопки клавиатуры и находить для себя хлеб в интернете. Маршруты миграции. И бродят они по миру куда глаза глядят, а навигаторы из электронной коробки их направляют. Даже бедные дикие афганцы и те проглатывают наркотики и отправляются в путь. Чтобы быть всем вместе, чтобы легче было забыть, откуда пришли. Все похожи, потому что всем нужны кока-кола и соевые лепешки, а если становится скучно, Голливуд и телеэкран накормят сладкой кашкой. Крылья самолета унесут куда угодно — повсюду лагеря и общежития беженцев. Варвары под присмотром цивилизации. Словом, новые времена мировых бродяг, ничего не скажешь.
Почему большинство их устремляются именно в Европу? Потому что она, старея и все еще рожая, кричит: “Я — резиновый троллейбус, вмещу всех, кто влезет в меня!”.
Европа — как проходной двор
Великое переселение народов началось в Римской империи в 300 г. н. э. и закончилось примерно в 900 г. Тогда началось рождение современных государств, которые, образно говоря, вставили двери в дырявые стены. Так или иначе, напомнили людям правители королевств, что дом, если ему суждено быть домом, не может быть проходным двором. В наше время стены королевств растворились, в растворе ЕС заканчивается и растворение государств. Спасет ли это нации Европы? Страны? “А что такое нация?” — спрашивает президент ЕС Херман Ван Ромпей. “Есть они еще, господин президент. — Литва еще есть”, — отвечаем мы.
Но беда пришла надолго, и не считаться с ней мы не можем. В Европу, как и во весь мир, пробрались не только технологии, но и колониальное наследие. Технологии отнимают желание продолжать род, размножаться. Поэтому этот исчезающий инстинкт и заменяют армии иммигрантов.
Безоружные африканские и азиатские нищие — в пригороды Европы, молодежь из новых стран ЕС — в очаги Европы. Взгляните на карту: бывшие имперские нации, британцы с голландцами, сейчас “разбавлены” сильнее всего, там процент “пришлых” выше, чем у нас во времена империи СССР. И это не случайность, процесс продолжается. Это плата за благополучие XIX века. У Британии и Нидерландов есть даже правило: жителей бывших колоний считать своими. Вот те на!
Но это лишь одна сторона медали. Другая сторона повернута к нам: дескать, стали Европой, платите той же монетой. Пришлых с той стороны должны считать своими. Такова, видите ли, обязанность континента. Обязанность и для тех, кто никогда рабами не торговал и колониальных экспедиций не снаряжал. Достаточно того, что все мы белые, а значит, виноваты перед остальным человечеством. Такая вот обязанность.
НАТО начинает бомбить Ливию? Несчастные из этой страны бросились в Средиземное море, приплыли на остров Лампедуза и попросили убежища в Европе. Имеют право? Имеют.
Другое дело, что из Северной Африки в Европу намерены переселиться около 50 млн. человек. У ливийских несчастных сейчас появился предлог, они им воспользовались. 50000 перебрались? Ерунда, это всего лишь 10 проц. годовой нормы. Теперешней нормы. Квоты будут расти, поскольку пустеет Восточная Европа, а Литва и Латвия просто чемпионы в этом деле.
Пришлый — уже свой
Только не надорвется ли Европа из-за своей гуманности? Ведь производят здесь все меньше, заводы
переводятся в Китай и Индонезию. Зачем эти чужаки, для каких дел, если не нужны больше чернорабочие? Только улицы подметать да гостиницы и пансионаты убирать? За стариками горшки выносить?
Иммиграционные службы стран Балтии, лагеря беженцев (наш — в Пабраде) как дважды два знают, каким будет первый вопрос, который на ломаном английском задаст иммигрант, едва приоткрыв нашу дверь: “Сколько будете мне платить?”. Как только слышит сколько, кричит уже громче: “Почему так мало? Почему в десять раз меньше, чем в Швеции? Вы что, не Европа?”. Вот те азы, которые усвоили страстные глаза. Работать? Учиться? И половина из них не спрашивает, что это такое. (В 2010 г. это наконец признала и Германия). Главное — ты должен меня содержать, и точка! Потому что ты виноват уж тем, что ты — Европа.
Литовские беженцы подметают улицы и моют посуду в Лондоне? Наши “черные” делают это, даже имея в кармане диплом о высшем образовании, а то и диссертацию. Но работают они недолго, потому что Африка и Азия становятся на их места за более низкую плату. Литовцы все надеются, что поднимутся или вернутся на родину. Африка и Азия ни на что не надеются, никуда они не вернутся. Потому что они — в раю, едва ли не дома. Да, дома, потому что дом там, где дают сою и рис и не стреляют. Кроме того, чем здесь не настоящий новый дом? Ведь как только родишь себе подобного, ты тут же — гражданин Европы.
Как все это назвать? Требуется настоящее и не прилизанное, не “политкорректное” название. Это новая оккупация Европы.
Уже была старая? Была, когда османцы стояли под Веной и арабы принесли в Испанию ислам. Тогда
Европа защитилась.
А сейчас? Сейчас нет уже никакой энергии, сейчас тонут уже в Конституции Европы, где нет даже понятия “христианская культура”. Даже в преамбуле нет.
Поэтому нечего удивляться, видя, с какой скоростью новые оккупанты строят здесь мечети. И почему ж не строить, когда, например, Голландия — уже едва ли не атеистический рай технологий: даже в провинции храмы превращаются в гостиницы, рестораны, гостевые дома. Продаются мусульманским общинам. Так что винить некого.
Истощение Европы
Хотя, если посмотреть правде в глаза, поймешь другое: виновата сама Европа. Ее истощение. Утрата
страсти к жизни. Когда литовец, не желающий иметь детей, улепетывая с Родины, не находит что сказать, а выкрикивает с телеэкрана: “В этом виновата власть”, он выкрикивает приговор себе. Всей своей истории, а не власти. Потому что — низвергни такую власть, черт побери, переизбери ее, а не удирай как заяц! Нет, он побежит, и весь мир будет у него в долгу. Точно так же, как в долгу у азиатского или африканского беженца. Только этот беженец рожал и будет рожать, а литовец — уже нет. Устал.
Второй закон термодинамики называется законом энтропии. Он гласит, что система начинает разрушать сама себя, когда в ней происходят только внутренний обмен и рассеивание энергии. В жизни человека энтропия — это депрессия.
Взгляните на человека, измученного “изнутри”. Это “энтропик”. Это очень распространенный тип в Европе. Ему ни Христос не помогает, ни доктор Фрейд.
Значит, Европа истощена. На что она надеется? Заменить своих жителей иммигрантами из третьего мира? Да, но что они здесь будут делать, как будут зарабатывать? Когда производство — это компьютеры, а реальная вещь — спичка, зажигалка, игрушка или свечка — рождается в Китае? Китай займется благотворительностью? Или Бразилия возьмет на содержание? А почему она должна содержать? В том мире совсем другое понимание жизни, там не в благотворительности сила и честь.
Америка поможет? Только не это! Америка в мировом покере наблефовала уже на сто лет вперед.
У Европы остается только одна надежда: чтобы третий мир как можно скорее сел за компьютеры, попал в сети технологий и у молодых людей пропало желание рожать. Как у нас. Тогда наступит время равенства.