Экс-премьер Польши Лешек Миллер. Фото: Sputniknews.com.

Экс-премьер Польши: «Русофобия стала государственной доктриной»

Интервью Лешека Миллера агентству "Спутник"

Бывший премьер-министр Польши Лешек Миллер в интервью агентству «Спутник» прокомментировал недавние выходки польских вандалов на кладбище советских солдат, которые освободили Варшаву в 1945 году и демонтаж местными властями мавзолея Красной Армии в Тшчанке. 

— Прошу Вас оставить комментарий в связи с некоторыми событиями, которые имели место в Польше, связанные с памятниками и могилами солдат Красной армии. Недавний такой случай — это разрушение мавзолея Красной армии в Тшчанке. Это вызвало возмущение посольства России в Варшаве, в своем заявлении они написали, что это варварство.

— Комментарий может быть только один. Я против разрушения кладбищ и мест памяти тех солдат, которые шли через Польшу, чтобы капитуляцией в Берлине уничтожить гитлеровскую Германию. Я могу только сожалеть, что в моей стране есть такие поляки, которые совершают подобные действия.

— А последний случай — совершенно шокирующий — кладбище на улице Жвирки и Вигуры в Варшаве?

— Разорение кладбищ, кроме этого, имеет варварский аспект и, с моей точки зрения, не важно, кладбища российских ли это солдат или польских или еврейские кладбища. Умершим нужно позволить оставаться в покое, и такая борьба с мертвыми — это явление, достойное осуждения. Очень жаль, что это случилось в Варшаве, и я надеюсь, что власти Варшавы эффективно отреагируют, будут стремиться, чтобы люди, которые это совершили, понесли наказание.

— Господин премьер-министр, появляется закономерный вопрос, почему так происходит? Ранее это не происходило в таких масштабах. Например, 5-6 лет назад в Польше ничего подобного не было.

— Были, конечно, единичные случаи, но таких инцидентов было меньше. Откуда это взялось? В течение некоторого времени правящие политики пишут историю Польши заново, утверждают, что Вторая мировая война закончилась для Польши в 1989 году. Или сравнивают немецкую оккупацию с так называемой „советской оккупацией”, которая должна была длиться до 1989 года. Русофобия стала государственной доктриной, осуществляемой в настоящее время правящим классом и это, конечно, не остается без влияния на отношение и сознание, особенно молодого поколения поляков. Это не столько ненависть к иностранцам, русским или советским солдатам, сколько в целом такое время, когда польская политика, скорее, сосредоточена на подчеркивании разногласий, конфликтов и споров, а не на поиске каких-то связей.

— Я понимаю, что есть определенное социальное согласие на такие вещи?

— Я не знаю, существует ли социальное согласие, думаю, что нет. А такого рода случаи имеют место и они, как правило, возрастают. Но я бы не рискнул утверждать, что это одобрено широкой общественностью. Всегда, в любом обществе найдутся люди, которые имеют такого рода наклонности. Здесь в Польше вызывает большое возмущение высказывание одного из политиков партии „Альтернатива для Германии”, который похвалил Вермахт и его действия. Везде такие люди есть, но в Польше эти случаи отыгрывания на кладбищах, на различных памятниках и т. д. имеют место, этого нельзя недооценивать.

— Мы помним, как премьер-министр Польши Дональд Туск заявил, что польские дети не пойдут в школу 1 сентября. Это тоже имело какое-то влияние на общество?

— Тогда речь шла о конфликте на Украине, и на самом деле то, что сказал Дональд Туск было излишне. Но вопрос советских солдат в Польше, вопрос о Второй мировой войне используется в политических целях и является частью политической борьбы. В Польше история является инструментом политической борьбы.

— Как Вы считаете, каким образом Москва будет реагировать и есть ли смысл в стимулировании такого польско-российского конфликта?

— Не знаю, как Москва будет реагировать, это дело российских властей. А лично я считаю, что напряжение отношений между Россией и Польшей ничему хорошему не служит, не служит отношениям в более широком международном контексте. Я считаю, что Россия должна рассматриваться как партнер и очень жалею, что польский МИД не восстановил замороженных приграничных контактов, я имею в виду Варминьско-Мазурское воеводство и границу с Калининградом (МПП). Ведь это в первую очередь ударило по польскому населению, которое живет на приграничных территориях. Ну, оно как есть. В Польше сейчас такая власть, какая есть, и пока она будет, то в польско-российских отношениях мало что изменится.

Источник — Pl.Sputniknews.com

Перевод — Польский культурный центр в Калининграде