В Юрмале продолжается противостояние жителей Латвии с владельцем ресторана «Куриньш», русофобом Арнисом Абелитисом (подробнее читайте «Такие люди, конечно же, позор для моей страны — Латвии» и «Ресторан в Юрмале не стал обслуживать семью с георгиевскими ленточками»). Накануне ресторатор вызвал полицию, чтобы прогнать четырёх человек, у которых на груди были прикреплены георгиевские ленточки — символ Победы над фашизмом. Один из них, известный в Риги общественно-политический деятель Руслан Пакратов рассказал «НьюсБалт» подробности:
«Ну как можно было пропустить подробный рассказ в теперь уже в такое «знаковое» место Юрмале, коим является затерянный общепит «Куриньш», да ещё и после горделивой саморекламы самого хозяина. На странички он благодарит всех охранников и полицию за такой оперативный приезд, который позволил «людям с нехорошими помыслами затеять, вероятно, какую-то провокацию, раз надели георгиевские ленточки». Ну, это-то конечно, от людей с такими ленточками, что ждать хорошего то?
Эйнарс Граудыньш и Алвис Пилагс у ресторана «Куриньш».
С чего всё началось? Воспитав в себе черту характера ко всему подходить со здоровым скепсисом и всегда проверять любую информацию, решились мы своей дружной компанией, состоящей преимущественно (понятное дело) из «агентов Кремля», проверить, а что же это за такой недружественный к русским питейный сарайчик, который поддерживает Дзинтарс (лидер латышского Нацблока Райвис Дзинтарс. — «НьюсБалт»)? Кого и как там может так пучить, что это пучило ставят в пример, как образец всем потомкам вертухаев Саласпилса? «Мушкетёрами» из летучего отряда в этот раз стали мой друг и товарищ, политолог и как его назвала когда-то сама Татьяна Аркадьевна Жданок «хромоногий алкашик» Эйнарс Граудыньш (для справки, Эйнар не пьёт вообще уже лет 15), юрист, на наш взгляд, высочайшего класса (без клички, но всё впереди, открыт) Алвис Пилагс, ну и я весь такой оптимистично настроенный энтузиаст, по классификации Еврейского союза Латвии Жданок — «самозванец и предатель». В чём, как, почему, лучше не спрашивайте, реально не знаю. Более того, даже предполагать не хочу, что же могло послужить посылом в нейронах прабабушки латвийской политики, чтобы выбродить данные эпитеты.
Приехали мы на место все такие очень нарядные, «на костюмах», вполне себе нескромно выдающие всю безмятежность и очарование местечковой буржуазии, с довольно театральными оттисками на пролетарских лицах. Алвис прибулавил георгиевскую ленточку. Социальный эксперимент «Не все латыши такие» начался. С горящими глазами, пылающими сердцами и тревожным разумом от «свой среди чужих» мы устремились прямиком в самое «жерло неонацистского кратера» так неистово и так самозабвенно выгоняющие бабушек и дедушек, тщедушных ботаников с майками RUSSIA, ну вот теперь добавились и семьи с детьми в аккурат на 9 Мая.
Конвульсий пароксизма у бармена не случилось. А чего вдруг, да неужто ошиблись и случай был единичный, на фоне гормональной бури согласно возрастному износу мозга самого хозяина? Или слишком здоровый мужик для безнаказанного глумления? «Блин, надо было всё таки гномика какого-то тщедушного найти, – подумал я, – или стайку робких старшеклассников».
Сгибаясь под тяжестью нависшей над головой атрибутикой латышской культуры добротно украшенной ещё и государственной символикой, с хитрыми вплетениями типа а-ля антиквариата от языческого «мы же викинги», наш товарищ, крайне вежливо и медленно расставляя слова, попросил кофе с молоком. Обслуживать его отказались. Может быть, от размеренности речи король бутылочек решил, что посетитель не знает латышского (сами же поймите, какой латыш в здравом уме вообще сможет одеть ленточку?). А дальше завязался такой диалог.
— Уходите. Я не буду вас обслуживать.
— Ух ты, а почему, позвольте спросить?
— Потому, что это провокация.
— С чего вы решили, что в заказе кофе есть провокация?
— Вы пришли вон с тем человеком, мы его знаем (показывает на меня).
Славу Богу, вот он мой звёздный час, признали, значит, здравствуй Слава вселатвияйская!
— А с чего вы решили, что он провокатор? По каким признакам определяете злонамеренное наступление?
— Он про нас плохо пишет в интернете. Он первый начал, мы вынуждены были отвечать, защищаться (пошёл тщедушно рыдать).
— Он ничего не будет заказывать, я сейчас заказываю для себя.
— А он ничего и не получит, мы не будем его обслуживать, он провокатор.
— В чём именно?
— Бу-бу-бу-бу…(ну это и понятно).
— Вы нарушаете статьи закона такого-то, такого-то и такого-то, именно поэтому, прямо здесь и сейчас, чётко, внятно, назовите истинные причины вашего отказа в обслуживании мне, латышу, гражданину Латвии, который говорит с вами сейчас на латышском, государственном языке?.
То ли дошло, что, а вдруг он не русский всё таки, то ли ментовское прошлое самого Алвиса Пилагса включилось так, что за его сталью в голосе у рыцарей десертика что-то где-то вздрогнуло и опустилось.
— Ваш кофе, пожалуйста. Сколько я вам должен? Что вы, что вы, ничего не надо, это за счёт заведения.
Оба-на! Вот это разворот! И это ещё не всё, какой пассаж будет дальше, зацените. Пока Алвиса воспринимали, как чудаковатого Паганеля, занесенного неизвестно каким ветром, второй официант яростно наяривал телефон, сообщая кому-то все подробности инцидента. То ли у князя кофемашины трухнуло нутро так, что нажало тревожную кнопу, то ли то самое «вздрогнуло» и эту кнопку само придавило в полёте, то ли всё же удалось дозвониться куда следует и доложил кому надо.
Через 3-5 минут в зал влетела частная охранная компания. Ребята крепкие, подтянутые, работу знают, но недоумение скрыть не смогли даже из под тёмных очков. Враг-то где? Где ограбление, рэкетиры, дебоширы, где разнузданные проститутки, их наглые сутенёры, крышующие мафиози и шныряющие наркоторговцы? Ходили-ходили, ходили-ходили, туда-сюда, туда-сюда, а что ты сделаешь? Сидят два человека, с ленцой перекидываются фразами, Граудыньш в это время вообще на улице руны на камнях рассматривал. Кофе допили, пошли на море (как бы логично, раз в Юрмалу приехали).
Барная стойка ресторана «Куриньш». Фото Р. Панкратова.
О себе и своём поведение узнали из вечерних новостей Куриньша: «…сегодня пришли 4 человека с явно недобрыми намерениями, когда они одели георгиевские ленточки, вероятно, вознамериваясь совершить что-то провокационное, однако прибывшие охранники заставили этих людей убраться прочь, и они вынуждены были уйти в сторону пляжа».
Да-а-а-а, сорвалась диверсия, а тут же ещё вслед госполиция влетает. Ну, тут понятно уже за кем она приехала и почему. Идём навстречу. То ли они тоже ожидали увидеть что-то, что должно соответствовать имиджу враждебного НАТО диверсанта, то ли из-за того, что мы были без парашюта, папахи и волочащегося пулемёта, но на нас даже глаз не подняли. Влетает ещё один экипаж с мигалками, правда, уже муниципальная полиция. 7-9 минут. Эти посмотрели коротко и с сожалением, ибо как можно смотреть на людей, которые приехали походить по морю в туфлях и в костюмах.
…Оглянулся посмотреть на своих товарищей. Нет, я конечно знаю, что у меня у самого лицо не как у доктора, но Алвис с этой папочкой в руках был в этот момент похож на следака с прокуратуры или с СГБ. Эйнар олицетворял всю классовую ненависть ко всем олигархам и коррупционерам, как истинный советский офицер, воспитанный в лучших традициях некогда великой страны.
Мы уходили из этого шалмана сами, где дорого и для нелатышей враждебно. И как оказалось для латышей тоже, если они не такие. А латыши не все такие….»