Визиты президента России Владимира Путина сначала в Казахстан на IX Форум межрегионального сотрудничества, а затем в Киргизию ещё раз указывают на то, что страны постсоветского пространства остаются приоритетным вектором внешней политики России. Об этом глава государства говорил неоднократно — на недавнем саммите АТЭС во Владивостоке, на совещании послов и постоянных представителей Российской Федерации за рубежом в июле и ещё раньше в своих предвыборных статьях.
«Евразийство – тесная интеграция на новой ценностной, политической, экономической основе», — писал президент осенью 2011 года в статье «Новый интеграционный проект для Евразии – будущее, которое рождается сегодня». Однако уже сам процесс интеграции выявил и ряд проблем, осложняющих создание наднационального объединения. Одна из них – кажущаяся второстепенной по сравнению с экономическими и юридическими вопросами, но на деле не менее важная – проблема восприятия евразийской интеграции среди потенциальных партнёров и в мире.
В рейтинге брендов государств Саймана Анхольта и маркетинговой компанией GFK в 2008 году Россия заняла только 21-е место. По «человеческому» измерению бренда наша страна оказалась только на 34-м месте. А в ответе на вопрос, где люди чувствуют себя наиболее комфортно, — лишь на 41-м! Претендовать на роль ядра притяжения государств на евразийском пространстве с такими показателями привлекательности и доверия в мире, мягко говоря, непросто. Не улучшают образ и периодически появляющиеся в глобальных средствах массовой информации статьи с заголовками а ля «План Путина: СССР-2» или «Back to USSR» – «Назад в СССР». Здесь Евразийский Союз рисуют не как объединение будущего, а как объединение прошлого.
Впрочем, единое экономическое пространство, образуемое «тройкой» – Россией, Белоруссией и Казахстаном, – уже работает. Создан рынок в 170 миллионов потребителей. В «тройке» самым широким спектром внешнеторговых связей обладает Россия. В активе Казахстана – энергоносители и геополитическое положение, Белоруссии – экспорт пищевой, обрабатывающей промышленности и продуктов машиностроения.
Впрочем, хочется видеть следующим шагом этого объединения — новую позитивную модель экономического развития с созданием взаимозависимых производств, продукты которых были бы конкурентоспособными на мировом рынке, модель, которая бы восстанавливала социально-хозяйственные связи и главное — отходила бы от курса сырьевой экономики. В противном случае мы идём по пути создания наднационального рынка сбыта, который в будущем будет поглощён рынком глобальным.
Избежать этого можно, среди прочего, «подтягивая» экономически сильных игроков на постсоветском пространстве – богатый ресурсами Азербайджан и Украину. Без Украины на «великой шахматной доске» российские позиции ослаблены, а Азербайджан – жизненно важная «пробка», контролирующая доступ к «бутылке» с нефтью. Пока же желание присоединиться к единому экономическому пространству изъявляют экономически неперспективные Киргизия и Таджикистан, специализирующие на дешёвой и неквалифицированной рабочей силе.
Постсоветское пространство – место столкновения различных геоэкономических потоков, а, значит, и различных внешнеполитических интересов. Поэтому нельзя упускать из внимания наличие внешних угроз – альтернативных путей интеграции для наших потенциальных партнёров со стороны других сильных игроков в Евразии.
Несмотря на кризис, Евросоюз планирует активизировать в 2013 году инициативу Восточного партнёрства в отношении стран Восточной Европы. Турция предлагает тюркоязычным странам постсоветского пространства – Узбекистану, Киргизии, Азербайджану, Туркменистану – идею «тюркоязычного мира». Китай готов инвестировать в развитие транспортных сетей с Казахстаном и другими странами Центральной Азии, вкладываться в разведку и разработку залежей энергоресурсов и, разумеется, заинтересован в постсоветском пространстве как рынке сбыта своей продукции.
Поэтому вопрос привлекательности России в целом и евразийской интеграции в частности актуален особенно. В июле, выступая перед дипломатами, Владимир Путин подчеркнул, что интересы своего государства необходимо отстаивать не только методами традиционной дипломатии, но и путём «привлечения симпатий к своей стране, основываясь на её достижениях не только в материальной, но и в духовной культуре, и в интеллектуальной сфере». А главное, подчеркнул президент, что «образ России за рубежом формируется не нами, поэтому он часто искажён».
В контексте евразийской интеграции «фобии по реставрации СССР» вызывают недоверие к партнёрам, перестраховывание в действиях. Изменить ситуацию можно, выстроив на уровне государства грамотную информационную политику, где первым шагом будет стратегическое и интеллектуальное переосмысление прежних принципов выстраивания информационной политики в России. Далее хорошо бы разработать комплексную стратегию информационного сопровождения евразийской интеграции, в основу которой легли бы концептуальные принципы американского учёного Джозефа Ная о «мягкой силе», суть которых — привлекательность, нацеленность на сотрудничество. Необходима и евразийская идеология, основанная на ценностях и жизнеутверждающих смыслах евразийского культурного сценария, одинаково понятных культурам стран-участниц евразийской интеграции.
Источник — «Inforos».