Укрепление властной вертикали – насущный вопрос для стран, обладающих обширными территориями. Скрепить воедино отдалённые области и при этом не задушить окончательно местную инициативу – задача, требующая выверенного подхода. На степень централизации государства неизменно влияет его географическое положение. Россия обладает крайне уязвимым географическим положением, поскольку большинство её рубежей — сухопутные. Оберегать сухопутную границу сложней, чем границы морские. Одной из стран, обладающих превосходным геополитическим положением, являются Соединённые Штаты Америки, чьи границы, преимущественно, морские. Покупка американцами Луизианы у Франции (1803), Флориды у Испании (1819) и Аляски у России (1867) позволила им вытеснить за пределы материка нежелательных конкурентов и выйти к морскому побережью в этих местах. Соединённые Штаты могут позволить себе быть менее централизованными, поскольку вблизи их границ нет ни одного государства или блока государств, угрожающих их суверенитету.
Россия не может себе позволить иметь слабую властную вертикаль, тем более что внутри тлеют сепаратистские очаги, прежде всего, на Северном Кавказе, к чему многие уже привыкли. Другое дело – сецессионизм в исполнении самих же великороссов. С некоторых пор представители сразу нескольких русскоязычных регионов заговорили об отколе от остальной России. Это Ингрия (территория Санкт-Петербурга и Ленинградской обл.) и Сибирь. Пропагандируется идея появления новых национальностей – ингерманландцев (не путать с ингерманландскими финнами) и сибиряков.
Все эти сепаратизмы крайне губительны для континентального тела России, но сибирский сепаратизм может означать уменьшение территории России сразу чуть ли не в два раза. К счастью, сибирский сепаратизм как политическое явление существует более виртуально, чем реально, и не имеет многочисленных сторонников, но наличествует больше как явление социальное. Его крайне малочисленные последователи вполне могут подключиться к оппозиционной деятельности партий прозападного, либерального толка, что они часто и делают. Российские либералы, как известно, друзья Запада. Поэтому и потенциальные союзники российских либералов – тоже друзья Запада. Как следствие, сибирские сепаратисты получают матпомощь из-за рубежа.
В 1999 году Томская областная универсальная научная библиотека им. А. С. Пушкина получила грант в рамках конкурса проектов «Сибирские культурные инициативы» Института «Открытое общество» (Фонд Сороса) на разработку темы: «Сибирское областничество». Сибирское областничество — это система взглядов части местной интеллигенции второй половины XIX – начала XX вв., которая во всех бедах сибирского люда винила центральную власть. Идеологами этого движения были Г. Потанин, Н. Ядринцев, М. Загоскин, С. Шашков, Ф. Усов, Н. Наумов, которые уже в 1860-х отметились на ниве борьбы за либерализацию и демократизацию Российской империи. Сибирь они рассматривали как колонию России, а сибиряков – отдельной нацией, и требовали для региона автономного статуса вплоть до независимости. Поскольку для мировоззренческого обоснования любой идеологии требуется внятно высказанная и чётко оформленная концептуальная платформа, возрождение из небытия трудов лидеров сибирского областнического движения на американские деньги как раз может послужить питательным материалом для приверженцев сибирской независимости. Отличительной чертой таких исследований является высказываемое непременно сожаление, что мемуарное и публицистическое наследие сибирских областников незаслуженно забыто и требует внимания историков и краеведов для его систематизации и упорядочивания. Таким образом, все идеи господ Потанина, Ядринцева, Шашкова и прочих будут разложены по полочкам для удобства их использования. Но, с другой стороны, некоторые деятели областничества отметились на научной ниве, и внесли немалый вклад в российскую минералогию, географию, геодезию, и эта часть их интеллектуальной деятельности заслуживает освещения и изучения. Однако привносить в научный дискурс элементы политического национал-партикуляризма недопустимо, и необходимо указывать на губительность высказываемых областниками идей. Этих важный сопроводительных комментариев в апологетической литературе, посвящённой областничеству, как раз нет.
Факт финансирования исследований генезиса сибирского областничества Вашингтоном не случаен. Внимание американцев к Сибири никогда не ослабевало. В 2003 году в свет вышла книга сотрудников Брукингского института Фионы Хилл и Клиффорда Гэдди «Сибирское проклятье». Авторы утверждают, что вследствие низких температур производство на территории Сибири нерентабельно и затраты на жизнеобеспечение сибирских городов неоправданно высоки. По мнению авторов, следует переселить значительную часть населения сибирских регионов, которое называется «избыточным», а работы на территории вести вахтовым методом. В исследованиях участвовали экономисты Пенсильванского университета, эксперты Мирового банка и ряд других учёных. Финансирование осуществлялось Фондом Карнеги и Фондом Мак Артуров. Выводы авторов книги докладывались в Госдепартаменте США, Национальном совете по безопасности США, Пентагоне, Министерстве иностранных дел Канады. Положительные отзывы о книге уже прозвучали из уст одного из разработчиков концепции «шоковой терапии» в России Джеффри Сакса, бывшего члена Совета по национальной безопасности Ричарда Пайпса и нынешнего советника президента США по национальной безопасности 3бигнева Бжезинского. Учитывая, что возможное сокращение численности населения Сибири может отразиться на безопасности границ с Китаем, авторы формулируют следующие рекомендации: границы с КНР следует оборудовать высокотехнологичными сенсорами, создать силы быстрого реагирования, а также заключить договоры о гарантиях территориальной целостности с США и Китаем. Курьёзность этих рекомендаций очевидна.
Пока же на областнических ресурсах размещается подробная информация о вооружённой борьбе социалистов против царского режима, в том числе на территории Сибири, лестные отзывы о борьбе украинских националистов ОУН-УПА против центральной власти в 1940-х – 1950-х гг., выкладываются уроки сибирского языка (!), для которого уже придумана грамматика, орфография и фонетика. Это лишь один из примеров медленного и растянутого во времени перерастания виртуального проекта национального толка в проект политический с далеко идущими последствиями.
Между тем в ходе последней переписи населения некоторые граждане назвались «сибиряками», а Михаил Кулехов, координатор сепаратистской Областнической альтернативы Сибири (уже есть и такая) со страниц портала «АПН» в своей статье «Россия и Сибирь: союз или развод?» заявил: «Мы не хотим распада Российской Федерации. Но мы его и не боимся».
На роль столицы гипотетического Сибирского государства могут претендовать два города – Томск и Иркутск. В Томске отметились главные идеологи независимой Сибири в XIX — XX вв., а Иркутск, как пишет американская «Foreign Policy», ссылаясь на сибирских областников уже XXI в., «находится дальше от Москвы, чем Нью-Йорк от Лондона, а российское присутствие в Сибири аналогично британской колонизации Нового Света». По их мнению, «с экономической точки зрения … Сибирь больше торгует с Азией, чем с европейской частью России…».
Тема русского сепаратизма, как бы она ни казалась парадоксальной, всё же становится актуальной для России в моменты её политической и экономической слабости. Залесская Русь, независимые казачьи республики Дона и Кубани, Дальневосточная республика и др. – теоретических государств на территории огромной России может состояться сколько угодно. Вспомните предательский проект создания Уральской республики, независимой Якутии с въездными визами для граждан остальной России, сбор подписей жителей Ивангорода за присоединение к Эстонии, дебаты о том, не присоединиться ли Курилам к Японии и т.д. И это уже в постсоветской России! На сегодня два сепаратистских проекта окончательно утвердились как политико-экономические организмы, бывшие некогда едины с остальной Русью – Украина (бывшая Малороссия) и Белоруссия, что было обусловлено их соседством с Западом, финансовой и дипломатической поддержкой из-за рубежа и уникальным историческим моментом небывалого ослабления властной вертикали во время краха СССР.
Если касаться самой России, то наиболее оторванным регионом является Калининградская область. Поэтому гипотетически, если в России когда-нибудь разразится системный кризис, сравнимый с состоянием Страны Советов в конце 1980-х, «рваться» начнёт здесь. Близость к Западу вообще рассматривается как первый шаг «от России». Некогда Збигнев Бжезинский высказывал мысль, что Петербург, как бывшая столица на западном направлении, мог бы стать в будущем столицей некоего отдельного государства и присоединиться к «европейской семье» народов.
Необходим баланс между централизацией и децентрализацией. Регионы могут претендовать на некоторую автономию в экономическом плане, но никогда – в политическом. Политически каждый российский регион должен быть крепко спаян с остальной Россией. Лишение региональных элит возможности политического манёвра — аксиома, благодаря которой наше государство не превратиться в кучку «сарафанных» псевдо-независимых улусов.