«NewsBalt» перевёл статью известных польских колумнистов Мариуша Яницки (Mariusz Janicki) и Веслава Владыки (Wiesław Władykaо) 10 мифах Польши, опубликованную во влиятельной в республике газете «Polityka».
Неизвестно, откуда они взялись, но, постоянно повторяясь как аксиомы, заклинания или предостережения, они продолжают существовать. На первый взгляд, отражая реальность, чаще всего её искажают. Всё это о предрассудках нашей политики.
События прошедшего года, как и постоянно проявляющиеся более глубокие тенденции, постепенно обнажают наши политические мифы, показывают, насколько мало они объясняют, хотя порой служат основой многих категорических оценок и целых партийных программ. Мы не всегда отдаём себе отчёт, как наши суждения о политике зависят от накрепко вбитых в голову мыслительных отмычек, схем, псевдоутверждений. Тем важнее подвергнуть их критической оценке на пороге нового 2012 года, удивительного и малопредсказуемого, когда трезвый, ничем не связанный ум может оказаться весьма полезным.
Некоторые предрассудки можно отнести к новоиспечённым, порождённым событиями совсем недалёкого прошлого, иные же имеют за собой гораздо более давнюю историю и, тем внимательнее надлежит к ним присмотреться. Часть из них проникла даже в наш язык в форме пословиц и крылатых выражений. Примеров хватает: и то, что поляки впитывают яд антисемитизма с молоком матери, и то, что во время войны мы были исключительно жертвами (хотя это утверждение сильно поколеблено в последнее время, взять, к примеру, книги Томаша Гросса), что со стороны наших исторических соседей, Германии и России, исходило только зло и угроза, что поляки не в состоянии создать сильного и прочного государства, что поляк силен лишь задним умом и т. д. Ниже мы представим десять, по нашему мнению, наиболее характерных и относительно новых мифов, господствующих в нынешней политике. Но также мы хотим привлечь всех желающих к исследованию других предрассудков, к проверке на подлинность навязанных очевидностей, к дискуссии об описанных нами и новых мифах, которые возникают снова и снова.
1. «ПиС» уже никогда не победит на выборах
Как сказал известный польский политик, неоднократный депутат сейма Людвик Дорн — «этот череп уже не улыбнётся». Этот миф — порождение волюнтаризма и усталости от Ярослава Качиньски. Ни одна из нынешних оппозиционных партий ни не шаг не приблизится к тому, чтобы поддержать лидера «Права и справедливости» («ПиС»). Факт, что после недавних выборов партия Качиньски стала политической диковинкой, в опредеённом смысле несерьёзной и близкой к упадку не должен вводить в заблуждение. Не стоит также слишком серьёзно относиться к утверждению о неспособности Качиньски к созданию коалиций, это всего лишь вопрос расстановки политических сил и возникновении подходящей ситуации. Эта партия говорит последовательно созданным ею языком принятия власти в свои руки в условиях драматической обстановки, подлинный смысл которого станет ясен при возникновении неблагоприятных экономических обстоятельств в Польше и Европе. Сейчас кодовый язык «ПиС» воспринимается как странность и паникёрство, но, возможно через год-два эти же фразы будут пониматься как подлинное описание текущих событий.
На выборах 1993 г. трудно было ожидать победы посткоммунистической партии. Такое допущение казалось исторически и морально невозможным. Но общественность была утомлена разгулом демократии и, прежде всего, радикальными реформами. Позднее никто не мог помыслить, что Самооборона станет влиятельной силой, а Леппер станет вице-премьером. Так и сейчас: нельзя заранее списывать со счетов возможность победы главной оппозиционной партии, при вполне логичном допущении что никакая партия в том числе и Гражданская платформа («ГП») не будет править вечно. А иной смены кроме «ПиС» для «ГП» пока что не видно. И покуда не объявится таковой, приход к власти Качиньски и его людей вполне реален, а превентивная реакция на такую возможность — логична и обоснована. Для этого хватило бы чуть большей поддержки «ПиС» чем на предыдущих выборах и чуть меньшей явки избирателей. И то и другое вполне допустимо — в 2005 году «ПиС» победила на выборах и пришла к власти имея не более 30% поддержки.
2. В Польше есть место для сильной «левой» оппозиции
Так говорят главным образом политики «левого» направления, а так же некоторых других фракций. Постоянно слышны жалобы на то, что при существовании сильного мыслящего «левого» электората, существующие группировки не в состоянии им воспользоваться, хотя бы объединившись. Неизвестно откуда взялись предпосылки для таких категорических утверждений. Немногое указывает на наличие достаточно единого электората, который поддержал бы одну из них, пользующуюся общей известностью. Нет в наличии так же четко сформулированного «левого» свода принципов, тем более что так называемые «левые» ценности – в основном в их популистской версии – разобраны всеми партиями, в том числе и относящимися к «правому» крылу.
Движение Паликота это эклектическая леволиберальная смесь под лозунгами, направленными против чрезмерного вмешательства государства. Сторонники СДЛС (Союз демократических левых сил) это в основном традиционный, консервативный в своих требованиях электорат, в определенной степени закоренелый ментально и наследственно в духе ПНР, с ее госаппаратом, спецслужбами и партийной монополией.
Теоретически можно вообразить возникновение политической силы одновременно антиклерикальной, радикально традиционалистской, совмещающей требования профсоюзов и лозунги сильного государственного вмешательства и госрегулирования а так же значительных социальных затрат (тут конкурентом является «ПиС»). Но нет ни малейшей гарантии, что такая сила завоюет популярность, так как при такой идейной мозаике определенные элементы никак не совпадут. Паликот со своими требованиями сокращения госрегулирования и невмешательства в личные дела граждан наверняка не получит поддержки. СДЛС, провозглашавший одно время либеральные ценности, больше потерял, чем приобрел, антиклерикализм тоже не прибавил ему поддержки. Итак, сильная, последовательно «левая» партия — это миф.
3. На политической сцене нет свободных мест
Главным образом по причине высоких бюджетных дотаций для существующих партий, из-за чего новички, лишенные такой поддержки, не могут пробиться на политическую сцену и в СМИ. Другой причиной служит доминирование «ПиС» и «ГП», разыгрывающих очередные выборы на основе плебисцита.
Однако Движение Паликота сумело пробиться и без дотаций, к тому же с людьми, не имеющими широкой известности в избирательных округах. Для этого хватили центральной избирательной кампании, проводимой лидером и несколькими известными персонами. Большой шанс на успех имела PjN (дословно: Польша Важнее Всего, парламентская фракция и политическая партия в Польше умеренно-консервативной ориентации, созданная вышедшими из партии «ПиС» депутатами. — «NewsBalt»), представители которой неделями не покидали телестудии. В эпоху теледемократии деньги уже не дают большого преимущества. Масс-медиа в постоянной погоне за новостями сами готовы эксплуатировать новые темы, людей, события, обслуживать бесконечные теледебаты, поединки и т. д. что бы ни сказал политик — всерьез или нет – не останется без внимания.
Проблема не в том, что свободных мест на политической сцене не осталось, а в том, что избиратели ожидают действительно нового товара или, по крайней мере, новой упаковки. Новинки политического ассортимента, близкие к уже функционирующим аналогам наверняка будут отброшены. Избиратель инстинктивно чувствует, когда речь идет всего лишь о персональных рокировках и личных амбициях, а когда появляется действительно «свежий ветер перемен», которому стоит дать шанс. Таким образом, мест нет не вообще, а лишь для очередных версий «ПиС» и «ГП».
4. «ПиС» не существует без Качиньски, а «ГП» — без Туска
Это исключительно твердое убеждение среди представителей политических кругов придает – не всегда обоснованно – сил лидерам двух крупнейших политических партий. История демократической Польши показывает, однако, что в политике незаменимых людей не бывает. Когда в середине 90-тых Александр Квасьневский покинул пост лидера СДЛС, став президентом, этому движению еще предстояло достигнуть своего максимального успеха на выборах (42% в 2001 г.). Союз Свободы, уже без своего основателя Тадеуша Мазовецкого во главе, входил в состав правительства Ежи Бузека и еще долго не терял существенного институционального и идейного значения. ПСЛ (Польская Народная Партия) неоднократно меняла лидеров и до сих пор остается хоть не самым крупным, но имеющим определенный вес политическим игроком. Даже мелкие партии в 90-тых годах не теряли своего значения и нее уходили со сцены сразу после смены руководства.
Причины эмоциональные и, если так можно выразиться, психополитические, мешают вообразить кого-либо другого нежели Качиньски во главе «ПиС» и Туск во главе «ГП», но практика учит нас, что незаменимых фигур нет. То, что на первый взгляд кажется невозможным, неожиданно может оказаться вполне очевидным и объяснимым, в особенности через 10 лет после основания партий. Идея-фикс, концентрирующая внимание на особой роли этих двух политиков в партийном руководстве есть, скорее всего, проявлением политической незрелости политического класса, чем отражением реальной ситуации.
5. Одномандатные избирательные округа послужат оздоровлению польской демократии
Сторонники движение в поддержку одномандатных избирательных округов, где победитель получает все и не тянет за собой товарищей по партии, годами утверждают, что это поможет избавить польскую политику от влияния партий и поможет войти в парламент людям, избавленным от влияния партийных боссов.
Последние выборы в сенат, впервые проведенные по формуле одномандатных округов, показали, что это всего лишь иллюзия. Независимые кандидаты пропали, а гегемония двух партийных гигантов укрепилась. То, что было очевидным с самого начала, подтвердилось, но, сей факт трудно было объяснить энтузиастом идеи.
Если люди хотят голосовать за партийных кандидатов, никакие нововведения в систему выборов этого не изменят. Если многомандатные округа, существующие сейчас для выборов в сейм, когда в парламент входит группа лиц из партийного списка, будут разделены на несколько одномандатных, это приведет к тому, что лидеры партий просто распределят кандидатов из этих списков по вновь созданным округам. И, таким образом, прикрываясь партийной вывеской, опять же, приведут их в парламент. При этом возрастет опасность, что через предвыборное сито просочится множество случайных людей. Словом, никакой пользы при вероятных потерях. Но сторонники идеи уже оправились от временного шока, вызванного выборами в сенат, и не собираются складывать оружия. Видимо, понимание очевидных вещей потребует дальнейших объяснений.
6. В польской политике ничего нельзя сделать вопреки воле церкви
Даже левые политики уверовали в то, что, хотя и можно функционировать на политической сцене не пользуясь явной поддержкой католических иерархов, но абсолютно нереально проводить какие-либо серьёзные преобразования, находясь с ними в конфликте.
Лучшим примером этой стратегии служит погашение премьером Лешеком Миллером всех очагов конфликта с церковью накануне референдума о вступлении в ЕС. Поддержка или хотя бы нейтральность епископов по вопросу присоединения к Евросоюзу стоила, по мнению правящего тогда СДЛС, экономических уступок и отказа от мировоззренческих споров, например, в вопросе об абортах.
И, хотя никто сейчас не может оценить, чего стоит политическая поддержка или порицание церкви, никто, тем не менее, не намерен проверить это на собственной шкуре. Никто, кроме Паликота, хотя его 10% на парламентских выборах легко можно трактовать как максимум того, что можно выиграть на антиклерикализме, как и аванс результата, которого можно добиться, не столько воюя с церковью, сколько ее игнорируя. Политики позволили навязать себе «правую» точку зрения на отношение с церковью, согласно которой не принимать во внимание постулаты ее иерархов, равнозначно войне против христианства. А так как никто не стремится получить ярлык противника христианства, всем приходится считаться с их мнением.
Даже при постепенном уменьшении числа людей верующих, в полном смысле этого слова, радикальный антиклерикализм никогда не заменит отделение государства и церкви на паритетных началах. И такая ситуация продлится так долго, как долго данный миф будет существовать.
7. Качиньски, по крайней мере, не всё равно
Это сильный миф, созданный политиками «ПиС» и публицистами консервативной направленности, который был успешно «продан» и в иных кругах. Согласно этой версии, Качиньский, не смотря на его ошибки, недостатки, склонность к инсинуациям, конфликтный стиль управления, является, тем не менее, визионером, собственно говоря, единственным, кто создает темы, точки соотнесения, стиль речи разговоров о проблемах страны.
Даже его критики поддались влиянию убеждения, что Качиньски это великий патриот, обеспокоенный судьбами государства, думающий о его будущем, вдумчивый аналитик всевозможных угроз и опасностей. Всегда, якобы, точно диагностирующий ситуацию, но не всегда точно выбирающий методику лечения.
Миф о Качиньски, которому не все равно, повлиял на образ демократической Польши, деформировал иерархию событий, градацию успехов и поражений. Все достижения, совершенные после 1989 г., трансформация государственного строя, вхождение в НАТО и ЕС, постоянный рост экономики, все это воспринимается сквозь призму представлений Качиньского о том, какой должна быть новая Польша. А сотни политиков, творивших, не покладая рук, институциональные экономические и юридические основы демократической системы, практически склонились перед интуицией Качиньски, говорящего о везде и всегда существующей коррупции, и т.д. и т. п. миф о Качиньски – единственном серьезном политике в стране – гарантирует «ПиС» 30% поддержки избирателей вместо 13. слепцы все еще не прозрели.
8. ПСЛ войдет в коалицию с кем угодно
Этот миф, скорее всего, выдумали сами народники. Если действительно ПСЛ мажет создать коалицию с кем угодно, то, однако, она этого не делала. За 22 года существования польской демократии ПСЛ дважды сотрудничала с СДЛС и столько же раз с «ГП». Когда «ПиС» распрощалась с Леппером, как потом оказалось не навсегда, Качиньски проводил переговоры с лидером народников Павляком и предлагал им заменить собою Самооборону. Но Павляк был слишком умён, чтобы на это пойти. В противном случае его в политике давно бы уж не было – Качиньски задушил бы его в своих объятиях.
Однако, каким-то дивным образом этот миф о покладистости ПСЛ стабилизирует политическую сцену. Перед каждыми выборами иные партии записывают народников в ряды своих сторонников без малейшего на то основания. ПСЛ от этого только выигрывает, ибо наличие такой партии в парламенте выгодно всем, хотя это далеко не подтверждает истинность данного мифа.
9. Поляки — консерваторы от природы
И сердце у них справа – так полагают истинные правые патриоты. Но это миф сомнительный и, к тому же, угасающий. С 1989 г. левые правили страной 8 лет, а левый президент занимал свой пост, под овации значительного большинства в обществе, 10 лет. Он и далее не покинул бы своего кресла, если бы не конституционные ограничения. Чем дольше были у власти правые, тем сильнее им потом доставалось от СДЛС. Сердце скало то вправо то влево, пока, утомленное, не успокоилось где-то посередине.
Если в Польше до сих пор по некоторым вопросам доминируют консервативные тенденции, то общий тренд имеет такой же вектор, как и в запальной Европе: либерализма, свободы в выборе стиля жизни, вопросов семьи, отношения к культурным и сексуальным меньшинствам. На фоне отдельных колебаний цивилизационная тенденция остаётся неизменной: в направлении свободы, индивидуализма, избавления от навязываемых стереотипов. И этот процесс остановить невозможно.
10. Если новое правительство не проведёт реформы в первый год правления, то не сделает этого никогда
Миф частично правдивый. Известные 4 реформы Ежи Бузека были приготовлены в предвыборном 1998 г., а вошли в жизнь в следующем. Пенсионная реформа Туска, представляемая как его главное достижение, была закончена к концу первого полного года пребывания у власти в 2008 г., а вступила в силу в 2009. но все реформы Бузека сейчас подвергаются критике, а их необходимость ставится под сомнение. То же происходит и с реформой Туска – раздаются требования о ее реорганизации.
Зато план Хауснера (реформа публичных финансов) до сих пор находит одобрение у экспертов с разными политическими предпочтениями, хотя правительство Миллера приняло его только в 2004 г.- на третий год правления. Подготовка достойной концепции требовала времени, но и цена оказалась высока: только небольшая часть замыслов авторов реформы воплотилась в жизнь.
Парадокс заключается в том, что доработка реформы требует больше времени, а когда работа завершена недостает политической силы, поддержки, наступает усталость и необходимость заниматься новой избирательной компанией. Когда сейчас Туск торопится с законом о продлении пенсионного возраста, уже слышны голоса, что это слишком быстро, люди не согласятся, что надо подумать.
Миф существует и требует от властей энергичных действий, но в деталях все иначе: правящий класс подвергается упрекам в поспешности, недостатке консультаций и согласованности с заинтересованными кругами. Принцип первого года вызывает фрустрацию и стресс, как у сторонников, так и противников реформ. А ближайшие годы будут сильно отличаться от устоявшейся схемы: календарь реформ может выглядеть как угодно, тем более что Туск может проводить некоторые из них с ПСЛ, другие с Миллером или Паликотом. Возможно, что самые противоречивые из них окажутся финалом второго срока Туска.
Такое обилие неучтённых факторов ведёт к тому, что все вышеприведенные мифы могут получить подтверждение или быть отброшенными в молниеносном темпе. А значит нужно привыкать к тому, что все, к чему мы привыкли в польской политике, установки, правила, тренды будут подвергнуты испытанием огнём и водой. А единственным принципом будет отсутствие всяких принципов.