«NewsBalt» перевёл на русский язык фрагменты нового интервью президента Польши Бронислава Коморовского (Bronisław Komorowski), которое было опубликовано в минувшие выходные в газете «Rzeczpospolita».
— Господин президент, кризис стал важнейшей темой не только в СМИ. Скоро с заявлением выступит в сейме премьер-министр Туск. Как вы оцениваете первый год деятельности этого правительства?
— Есть немало желающих выступить с подобным заявлением. Я надеюсь, что все эти многочисленные выступления многочисленных «премьеров» не имеют своей целью запугивание поляков и создание панических настроений, что могло бы привести к снижению потребления и ограничению инвестиций. Во-первых, ничто не указывает на то, что Польшу ожидает какая-либо катастрофа. На фоне Евросоюза мы исключительная страна, которая может похвастаться непрерывным ростом экономики на протяжении двадцати лет. Хотя динамика этого роста не одинакова, хотя заметно его замедление, экономика – хоть и медленно – всё же растёт. Кроме того, Польша не единственная страна Евросоюза с растущей экономикой, а это сигнал улучшения ситуации. Может быть слишком медленного улучшения, но это сигнал, что Европа, как единое целое, выходит из кризиса.
Политики должны успокаивать, а не пугать. Я уверен, что выступление премьера в сейме будет сконцентрировано на предложениях, направленных на поддержку экономического роста в Польше и на противодействия результатам нарастающего в течение многих лет демографического кризиса.
— Как, по вашему мнению, можно сохранить рост?
— Я уже говорил об этом пару недель назад в Крынице (на XXII экономическом форуме). Чтобы справиться с этим заданием, наша страна должна дать верный ответ на вызовы в пяти ключевых вопросах: повышение безопасности общественных финансов, укрепление безопасности банковской системы, проведение реформ рынка труда, сохранение должного уровня на рынке внутреннего потребления, а так же открытие Польши для новых вершин роста. Кроме того мы должны поддержать конкурентоспособность польской экономики, то есть приложить усилия к тому, чтобы Польша была привлекательном рынком для внешних инвестиций, дающих новые рабочие места. Поэтому я внимательно прислушиваюсь к предложениям, направленным на дерегуляцию экономики, поскольку считаю, что они могут повысить привлекательность нашей страны не только для заграничных инвесторов, но, прежде всего, для польских предпринимателей. Особо стоит поддерживать малые и средние предприятия.которые были и есть основой польского успеха. Несомненно, плохая ситуация на европейских рынках будет иметь негативные последствия для Польши, например, падает наш экспорт в этом направлении. Мы должны позаботиться о росте, находя новые рынки для нашего сбыта. Хорошим примером могут служить изменения в отношениях с Китаем. Польские фирмы начинают действовать там все активнее,. появляются совместные польско-китайские предприятия на рынках третьих стран. Это обнадёживающий пример.
Существует группа БРИКС: Бразилия, Россия, слегка подзабытая нами Индия, уже упомянутый Китай и ЮАР. Но есть также Турция. Алжир, Нигерия. Стоит помнить об этом сейчас, имея такие козыри, как тысячи африканских студентов, когда-то учившихся и учащихся в настоящее время в Польше.
— Вы не опасаетесь, что после вхождения Польши в зону евро может упасть конкурентоспособность польского рынка труда? Немецкая промышленность гораздо более эффективна, чем польская.
— Перед вступлением страны в ЕС тоже были такие опасения. Тогда тоже были разговоры о том, что «немецкая конкуренция нас убьёт». Опыт показал нечто совсем иное: продукция польской пищевой промышленности успешно конкурирует на немецком и французском рынках. То же самое и с другими промышленными товарами: сейчас мы продаём в Германию больше, а не меньше, чем прежде. Необходимо сделать из этого выводы на будущее. Ничто не указывает на то, что войдя в еврозону, мы проиграем в конкуренции с сильнейшими. Я убеждён, что польская экономика мобилизуется и успешно справится с новыми вызовами, которые принесёт вхождение в зону евро. Нужно заботиться о собственной конкурентоспособности. А не только боятся силы наших конкурентов. Необходимо помнить, что зона евро это своего рода клуб для избранных, в котором принимаются важнейшие решения о судьбах Евросоюза. Поэтому, если мы хотим играть весомую роль в ЕС, а я хотел бы, чтобы у нас были такие амбиции, нам следует в иметь ввиду вступление в этот клуб в дальнейшей перспективе. Сейчас мы не являемся его членом, и ничто не указывает на то, чтобы мы в него вошли в ближайшее время. Несмотря на это, важно, чтобы мы были в состоянии обеспечить себе участие в принятии важнейших решений о будущем ЕС. Понимаю, что это немного напоминает квадратуру круга, но в европейской игре Польша должна использовать то преимущество, что она не приносит проблем ЕС, а наоборот, даёт другим хороший пример и служит источником надежды. Польша должна сама принять решение, когда вступать в зону евро. Сейчас никто нас не убедит, что стоит прыгать в бассейн, не убедившись прежде, достаточно ли там воды. Когда наступит выздоровление валютного союза, Польша должна туда войти. Важно выбрать оптимальный момент для этого шага.
— То есть вы будете поддерживать все мероприятия, направленные на поддержку стабилизации: повышение пенсионного возраста, ограничение привилегий горняков, учителей…
Я поддерживаю все действия правительства, которые позволяют сохранить рост и преодолеть явления кризиса. Но не все они связаны с кризисом в еврозоне. Таковым является, к примеру, демографический кризис в Польше и Европе.
— Вы ожидаете от правительства решений, связанных с демографической проблемой?
— Да, таким же образом я склонял правительство к рискованному шагу, каким была пенсионная реформа. Необходимо находить решения, которые в перспективе многих лет и многих смен в руководстве страны позволят выйти их демографического кризиса.
— Вы собираетесь включиться в дискуссию об энергетической безопасности? Закон, регулирующий принципы добычи углеводородов, в том числе и сланцевого газа, несмотря на старания премьера, до сих пор не принят правительством.
— Естественно, президент обязан заботиться об энергетической безопасности страны. С этой перспективы следует оценивать все решения правительства. Но право решать, что в этом вопросе оправдано, а что — нет, и какие постановления следует принять, принадлежит правительству. Но как раз в правительстве работы в этом направлении застопорились… Вероятно, появились определённые проблемы. Но следует знать меру. В своё время ошибкой был отказ от присоединения к норвежской системе. Сейчас мы её исправляем. Терминал в Свиноустье в 2014 г. будет гигантски шагом вперёд. Добыча сланцевого газа тоже будет способствовать большему комфорту, связанному с энергетической безопасностью. Без сомнения, правительства оценит экономические аспекты каждого решения этой проблемы.
— Несколько недель назад тема Смоленской катастрофы вновь стала актуальной. Когда-то вы говорили, что страна «сдала экзамен» по этому вопросу. Не изменило ли вашего мнения всё то, что мы знаем об этом сейчас?
— Это какое-то польское самобичевание. Стоит мелкому чиновнику или госслужащему что-то испортить, как мы начинаем говорить, что рушится государство. Почему в других странах к собственной стране относятся с большим уважением? Американцам не приходит в голову говорить, что государство «не работает», если шериф возьмёт взятку или какой-нибудь банк объявляется банкротом. У нас нет укоренённого уважения к своей стране. Следует уменьшать, а не увеличивать убеждение, что у нас «плохое» государство. Это во времена разделов Польши захватчики убеждали нас, что наше государство было никчёмным, что мы не в состоянии сами управлять своей страной и т.д. Сейчас мы имеем шанс сказать: неправда. Посмотрите на наши достижения! И мы должны гордиться своей страной.
— Вы полагаете, что процесс выяснения обстоятельств катастрофы и получения выводов из неё идёт нормально?
— Этот вопрос был настолько политизирован, что возможность нормального функционирования многих институций была попросту парализована. Их деятельность проходила в состоянии огромного стресса, под давлением эмоций и политики. Поэтому я не согласен с обвинениями, что государство ничего не делало. Я сам видел, как были направлены все силы на то, чтобы как можно лучше позаботиться о семьях погибших, на проведение похорон. На это были мобилизованы силы всего государства и всего общества. Это была беспрецедентная ситуация. И чувствуем ли мы сейчас, что тогда мы сделали что-то вместе, как следует, преодолев партийные разногласия? Нет. А должны бы. Случались драматические и болезненные ошибки, но они случаются всегда. Им была предана политическая окраска, и они переросли в обвинения в адрес польского государства. Это отсутствие необходимой меры, желание подменить драму политическими обвинениями.
— Оппозиция обвиняет вас во встречах с президентом Януковичем, его легитимации. С другой стороны в отношении Грузии, Молдавии или Украины вы продолжаете деятельность предыдущих президентов Квасьневского и Валенсы. Откуда такой парадокс?
— Это не парадокс, это реализация интересов польского государства. Ещё во времена ПНР я интересовался не только Польшей, но и нашими соседями. Я был редактором журнала «АВС», который был посвящён сотрудничеству в борьбе с коммунизмом и будущими перспективам народов, живущих между Адриатическим ,Чёрным и Балтийским морями. Я счастлив, что после восстановления независимости элементом политики польского государства стала открытость по отношению к другим и чувствительность к судьбе наших соседей на Востоке. Отсюда наше участие в расширении НАТО и ЕС. Я горжусь, что мы ищем единения с соседствующими народами. Поддержка Украины в её европейских устремлениях соответствует интересам польского государства. Поэтому я был на Майдане во время «оранжевой» революции, поэтому я делаю это сейчас, как президент. Я хочу поддерживать диалог со всеми ведущими актёрами украинской политической сцены.
— Оппозиция обвиняет вас в том, что восточная политика оказалась заброшенной.
— Ещё не родился такой, кто сумел бы угодить оппозиции. Ну а если серьёзно, то удалось закончить трудные переговоры по сближению Украины с ЕС, в Быковни под Киевом возникло так называемое четвёртое Катыньское кладбище, осуществился первый в истории визит патриарха Русской православной церкви в Польшу, во время которого было подписано совместно с польской католической церковью послание по вопросам польско-российского единения. И этого мало? Всем прошлым и будущим президентам желаю таких успехов.