Уходящий, 2012-й, год доказал, что понятие единого «санитарного кордона» из государств, лежащих к западу и юго-западу от России, устарело.
Государства, соседствующие с Россией, слишком разные. Разной является их экономический и политический курс в отношении России, ЕС, НАТО. Когда-то бывший министр обороны США Дональд Рамсфельд обозначил их как проамериканскую «Новую Европу». Но даже в 2003 году, когда произносились данные слова, единой «Новой Европы» не было. И тем более её не было в 2012-м.
Понятие «санитарного кордона» возникло после Первой мировой войны. В него включались страны, которые возникли (или должны были возникнуть) на руинах Российской империи или в непосредственной близости от неё. Всем им предстояло стать некой зоной, отделяющей Западную Европу от государства большевиков, или же просто от Русского государства, способного возродиться. После окончания «холодной войны» под «санитарным кордоном» подразумевались бывшие соцстраны, которые должны были окончательно порвать с Россией и повернуться лицом к Евросоюзу и НАТО.
Но в 2012 году на существование некоего единого политического пространства к западу и юго-западу от России не указывало практически ничего. Сегодня на территории «санитарного кордона» можно выделить как минимум шесть групп государств, которые различаются и по уровню экономического развития, и по менталитету, и по своей политике в отношении России, Евросоюза и НАТО.
Первую группу образует Белоруссия. Она входит с Россией в Союзное государство, и желания присоединиться к Евросоюзу и НАТО до сих пор не высказывала. В 2012-м отношения двух восточнославянских государств были практически безоблачными. По итогам парламентских выборов оппозиция, желающая сближения с ЕС и НАТО, не получила в Верховном Совете Белоруссии ни одного места. И рычагов изменить подобное положение вещей у неё просто нет.
Вторая группа состоит из Украины, Грузии и Молдавии. Объединяет их крайне низкий по европейским меркам уровень жизни, декларируемое желание войти в Евросоюз, а в ряде случаев – и в НАТО. Хотя единства среди них явно нет.
В Грузии поборниками евроатлантической интеграции являются и президент Михаил Саакашвили, и ставший премьером его противник Бидзина Иванишвили. И в этом смысле прошедшие парламентские выборы ничего не изменили. Из Молдавии в 2012 году приходили сообщения, что её власти хотят разместить на своей территории центр НАТО – разумеется, вместо российской базы в Приднестровье, которую они всячески стремились выдавить. В том же русле следует рассматривать и сближение властей Молдавии с Румынией.
С Украиной дело сложнее. Нынешнее украинское руководство пытается дружить и с Россией, и с Западом. Получалось не очень убедительно – в Таможенный союз украинцы сами не пошли, держа в уме возможность договориться с ЕС. Однако подписание Договора об ассоциации с Евросоюзом было отложено по причине того, что европейцы недовольны тюремным заключением Юлии Тимошенко. Что же касается НАТО, то о вступлении в альянс открыто не говорила ни одна прошедшая в Верховную Раду сила – даже ультранационалистическая «Свобода».
Третья группа – это Болгария и Румыния, сравнимые по уровню жизни с Украиной или Грузией. Но, в отличие от них, они давно уже входят в ЕС и НАТО, что всячески подчёркивают в своей политике. Так, болгарские власти в 2012 году выплатили России неустойку, связанную с их отказом от строительства нефтепровода «Бургас-Александруполис». Возведение АЭС в Белене с участием российской стороны также находится под большим вопросом. Что же касается Румынии, то её власти как не участвовали в крупных российских проектах, так и не участвуют. Кроме того, и болгары, и румыны мечтают разместить у себя объекты ПРО США, о чём они говорили весь год.
Но как бы ни подчёркивали болгары и румыны приверженность евроатлантическому выбору, от Евросоюза они получили пощёчину. В 2012 году в Брюсселе ясно дали понять, что решение о присоединении Болгарии и Румынии к Шенгенской зоне отложено на неопределённый срок. Так что членство в ЕС у беднейших его государств, по-прежнему, не совсем «полноценное».
Четвёртая группа – самая большая. К ней относятся Эстония, Латвия, Литва, Польша, Словакия и Венгрия. Они входят в ЕС, Шенгенскую зону, НАТО, уровень жизни в них выше, чем в Грузии или Румынии. Однако он до сих пор безнадёжно отстаёт от стран Западной Европы. Если же присмотреться к их политике в 2012 году, станет понятно, что их объединение в единую группу тоже выглядит натянутым.
С Прибалтикой всё ясно. Ничего нового, кроме попытки представить себя форпостом ЕС и НАТО в борьбе со «страшной» Россией, героизации нацизма и «лесных братьев» власти Латвии, Литвы и Эстонии не придумали. Несмотря на то, что кризис больно ударил по ним, а входящим в зону евро эстонцам приходится отдавать деньги на спасение Греции, никакой критики основ Евросоюза от прибалтов слышно не было. О повороте к России нет и речи. Солидарное голосование на референдуме этнических латышей против официального статуса русского языка, открытие в Литве памятника «лесным братьям» — лишнее тому подтверждение.
Польша отличается от Прибалтики не так сильно. Обсасывание в ряде кругов версии, что самолёт Леха Качиньского угробили российские власти, никуда не делось. Мотивы вечной борьбы с русскими достигли апогея во время Евро-2012. Столкновения фанатов на улицах Варшавы, сравнение футбольного матча с битвой под Варшавой 1920 года (когда маршал Юзеф Пилсудский разбил красноармейцев. – Авт.) лишний раз напомнили о том, что исправлять российско-польские отношения придётся ещё долго.
Но были и подвижки. В отличие от Литвы, поляки пошли на подписание с Россией соглашения об упрощении визового режима для жителей пограничья, и оно вступило в силу. Что касается западного направления, то премьер Дональд Туск позволял себе критические высказывания относительно положения дел с экономикой Евросоюза. В отличие от прибалтов, поляки не изъявляли желание перейти на евро и расстаться со своим злотым. В общем, Польша более независима, чем Прибалтика. Правда, она и больше во много раз.
Перейдём к Венгрии. Она весь год добивалась получения от ЕС и МВФ 20 млрд евро, но Евросоюз отказал мадьярам. Не нравится Брюсселю конституция, где полномочия премьера Виктора Орбана становятся почти не ограниченными, гомосексуалистам отказано в праве на брак, а христианство возведено в статус госрелигии. Наконец, в документе прописаны скрытые территориальные претензии к соседям, на территории которых проживает большое мадьярское нацменьшинство.
Политический курс властей Венгрии весь год был половинчатым. С одной стороны, часть властных полномочий у правительства пришлось забрать под давлением ЕС. Однако отказываться от христианства и защиты диаспоры венгры не стали. Что касается России, то здесь тоже не всё однозначно. С одной стороны, Орбан стремился продвинуть вперёд проект «Набукко». С другой, от «Южного потока» он тоже не отказался, и исторических претензий России не предъявлял, хотя раньше за ним такое водилось.
Что же касается Словакии, то русофобией она никогда не увлекалась. А по итогам парламентских выборов в марте 2012 года к власти вернулся социал-демократ Роберт Фицо, и вовсе настроенный всячески развивать с ней сотрудничество. Параллельно он дал понять, что еврозону придётся реформировать. Нет, он не отказался от членства в ЕС и НАТО, но в его глазах они не противоречат сотрудничеству с Россией.
Пятая группа – это Чехия и Словения. В отличие от других бывших собратьев по соцлагерю, это развитые страны. Они сохранили свой промышленный потенциал, уровень жизни в них уже выше, чем в Греции и Португалии. Соответственно, и курс у них более независимый от Брюсселя и Вашингтона. Как и ранее, президент Чехии Вацлав Клаус жёстко критиковал Евросоюз, который уничтожает национальные государства. В 2012-м досталось от Клауса Нобелевскому комитету Норвегии, который присудил ЕС премию мира. В свою очередь, словенцы весьма нехотя голосовали за выделение дополнительных средств на спасение Греции.
В руководстве Чехии и Словении есть разные силы. Так, премьеры двух стран Петр Нечас и Янез Янша настроены прозападно, хотя русофобами их не назовёшь (к таковым относится разве что глава МИД Чехии Карел Шварценберг). С другой стороны, есть Вацлав Клаус, всегда выступавший за развитие отношений с Россией, да и в верхней палате чешского парламента будут преобладать лояльные к России социал-демократы и коммунисты. А президентом Словении 2 декабря вовсе был избран левоцентрист Борут Пахор, в своё время присоединивший страну к проекту «Южный поток». Победил он бывшего главу государства Данило Тюрка, который к числу ярых атлантистов тоже не относится.
Шестая группа состоит из одной страны – Финляндии. Когда говорят о «санитарном кордоне», часто забывают, что изначально в него входила и она. Хотя сегодня её к нему можно отнести весьма условно. Она не была в соцлагере, она принадлежит к числу высокоразвитых стран, и разве что родство с эстонцами и протяжённая граница с Россией заставляют вспомнить и о ней.
В Финляндии в 2012 году сменился президент: им стал представитель правых сил Сауле Ниинистё. В его окружении есть немало людей, ратующих за вступление в НАТО. Кое-какие подвижки на этом направлении есть: финны в 2012 году всё активнее укрепляли сотрудничество с США и НАТО, закупили в Штатах большую партию оружия. Однако заявки на членство в Североатлантическом альянсе Финляндия не подала, а всплеска финских претензий на Выборг и часть Карелии в 2012 году не случилось.
Как видно, страны «санитарного кордона» представляют собой крайне разнообразное и не единое пространство. Большинство государств входят в ЕС и НАТО, но некоторые – нет. Ряд из них в 2012 году придерживался антироссийского курса, иных это касается в куда меньшей степени. Да и внутри отдельных государств есть различные политические силы. Так что Россия вполне может использовать разнообразие своих западных соседей, чтобы разорвать даже подобие «санитарного кордона».