Николай Малишевский: Белоруссия становится пропольской

Политолог Николай Малишевский проанализировал для «NewsBalt» интеграционные проекты Белоруссии.

Белоруссия, согласно официальным заявлениям и документам, проводит многовекторную политику. Это относится и к интеграционным проектам. Обычно их отождествляют с восточным вектором – Союзным государством и Евразийским Союзом. Однако есть и западный вектор, также имеющий два контура – соседский и региональный – четвертая Речь Посполита и Восточное партнёрство.

Западный вектор

Четвертая Речь Посполита. О начале этой интеграционной программы польские власти открыто заявили в 2006 году. Проект «предполагает формирование особого национально-культурного ландшафта в местах компактного проживания представителей польской диаспоры в рамках всеобщей консолидации польской нации». Идеологами строительства 4-й Речи Посполитой введено в оборот понятие «Малой Польщизны», включающей в себя приграничные с Польшей земли, населённые преимущественно этническими поляками или пропольски настроенными католиками из числа белорусов и украинцев.

В рамках данной программы польское правительство финансирует и реализует в отношении Белоруссии (и Украины) ряд проектов, в числе которых можно выделить «карту поляка», программы обучения в Польше молодёжных активистов, радиостанции и спутниковый телеканал «БелСат», специально созданные для вещания на Белоруссию (технические моменты курирует Совет по телевидению и радиовещанию Польши). На белорусском направлении программа также включает:

• распространение интерпретируемой в нужном русле информации относительно современности и культурной самоидентификации Белоруссии, особенно в части белорусского языка и истории;

• поддержку негосударственных общественных, образовательных, информационных и культурных инициатив;

• популяризацию знаний и опыта в сферах развития неправительственного сектора (NGO), трансграничного сотрудничества, обучения, а также малого и среднего предпринимательства.

Одновременно с усилением информационного присутствия, польские официальные лица уровня вице-премьера периодически напоминают Белоруссии, что она раньше находилась в составе Речи Посполитой. Польская сторона озаботилась организацией «эмигрантского белорусского правительства», которое было бы признано международным сообществом ещё в середине 2000-х гг. Почти тогда же на Гродненщине в недрах «Союза поляков» были созданы параллельные властным структуры администрации. В Белоруссии Варшава опирается на три столпа:

1) Нарастающее влияние католической церкви. Насколько этот процесс интенсифицировался после встречи Александра Лукашенко с Бенедиктом XVI, можно судить, например, по факту передачи колхозов на Гродненщине в собственность костёлов Святой Марии Панны (Верейки) и Святой Эльжбеты и Божьего Милосердия (Подороск).

2) Польский институт, созданный при посольстве РП в Минске польским МИД в феврале 1994 года, имеющий дипломатический статус и активно действующий в столице и регионах Белоруссии.

3) Сеть неправительственных организаций т.н. «третьего сектора». Из вне – это сетевая инфраструктура более чем 75 НПО-NGO, имеющих интеллектуальную поддержку американцев и англичан. Внутри республики – это, прежде всего, Союзы поляков и сотни польских творческих коллективов, а также т.н. оппозиционные и националистические структуры с налаженными прямыми и опосредованными контактами с правящими польскими партиями — «Гражданской платформой» премьера Дональда Туска и консервативно-клерикальной (ныне считающейся оппозиционной) «Право и справедливость» экс-премьера Ярослава Качинского, имеющей тесные связи с Ватиканом.

Восточный вектор

Союзное государство. Во многом благодаря этому проекту и «постсоветской инерции» Белоруссия всё ещё считается частью Русской цивилизации и ближайшим союзником России. Однако в местном информационном пространстве и значительной части интеллигенции и молодёжи уже доминирует другая точка зрения – переходная к «общему славному прошлому народов Речи Посполитой»: «белорусы – не русские», Белоруссия – «многонациональная страна, находящаяся на цивилизационном пограничье», являющаяся «Центром Европы» и «Сердцем Европы» (официально используемые термины).

В Белоруссии есть школы с русским языком обучения, но нет ни одной русской школы (польские школы белорусские власти финансируют из госбюджета). Сходная ситуация имеет место в конфессиональной и медийной сфере, где не издаётся ни одной русской газеты или журнала, а образ России сопровождается негативными ассоциациями, стереотипами, смыслами и символами, переносимыми на все интеграционные проекты.

Сегодня подавляющее большинство католических ксёндзов Белоруссии — этнические поляки. Для сравнения: из сопоставимых с католиками по численности (но далеко не столь единодушных в интеграционных предпочтениях) почти полутора тысяч православных священников (1473 общины) не белорусы – лишь 4.

Более двух третей из 15 политических партий – прозападные, пророссийских – ни одной. Из 2402 общественных объединений только 17 признаны организациями российских соотечественников. Сколько из них лояльны России – неизвестно. В силовых и прочих структурах проведен ряд кадровых зачисток – чтобы «не осталось даже духа путинского» (в смысле – пророссийского). 

Белоруссия перестаёт быть русской – численность русских за 1999-2009 гг. уменьшилась на 31% (на 356,6 тысячи человек), их доля в общей численности населения республики сократилась с 11,4% в 1999 г. до 8,3% в 2009 году и продолжает уменьшаться. По данным СМИ, премьер-министр РБ Сергей Сидорский декларировал возможность «разрушения самой основы» и выхода республики из Союзного государства ещё в 2006 году.

Западный вектор

«Восточное партнёрство» как региональный интеграционный проект был выдвинут польским МИДом в 2008 году, став по сути продолжением ГУАМ, продемонстрировавшего в августе 2008 года военно-политическую несостоятельность. Главный «оператор» на западе – Польша (Белоруссия, Украина, Молдавия), на юге – натовская Турция (Азербайджан, Грузия, Армения). Официальный спонсор — Брюссель.

Интерес Запада – превращение постсоветских республик в энергоотмычку для взлома сырьевой кладовой Евразии (России и среднеазиатского региона). Интерес Варшавы – под «крышей» Брюсселя-Вашингтона опередить Кремль, использовав заминки в интеграционных процессах на постсоветском пространстве, закрепить постсоветские республики за собой. Реализовать проект возрождения легендарной Сарматии в политическом (интеграция в рамках 4-й Речи Посполитой) и экономическом смыслах – на энерготранзитном пространстве, которое свяжет в единую инфраструктуру Чёрное и Балтийское моря.

Всё это – симметричная западная альтернатива интеграционным проектам на востоке. При этом представители польских и прочих западных структур не произносят восторженных речей, забалтывающих проблемы, как в своё время забалтывали СССР, СНГ, ЕЭП, СГ… 

Как результат — сегодня количество польского или пропольски ориентированного населения Белоруссии составляет около 15% и имеет устойчивую тенденцию роста, включая органы госуправления. До недавнего времени единственной серьёзной проблемой продвижения западных интеграционных проектов на Восток было не отсутствие сторонников, медийной и прочей поддержки на местах, а слабая экономика Польши и недостаток средств. Однако если исходить из озвученного Би-Би-Си (13.10.2012) заявления премьер-министра Дональда Туска – «Польша инвестирует 70 млрд. долларов в экономику и инфраструктуру», – данная проблема может быть устранена уже в ближайшее время, скорее всего, с помощью США.

Восточный вектор

Евразийский Союз. Данный проект рассматривается в Минске как возможность «многовекторно» дистанцироваться от интеграции на Западе ровно настолько, чтобы Брюссель и Вашингтон не угрожали личной власти белорусского президента и не ставили условий, одновременно сводя интеграцию на Востоке к «созданию равных условий хозяйствования» в виде дальнейшего дотирования белорусской экономики Россией. Также участие в проекте позволяет:

• реанимировать модель политического баланса, использовавшуюся в годы «холодной войны» Югославией Тито и Румынией Чаушеску;

• способствовать легитимации и сохранению в том или ином «рейтинговом» статусе белорусского президента и трудоустроить за счёт Москвы в «наднациональные органы управления» минских чиновников;

• найти безопасное для властей и оплачиваемое западными деньгами занятие для т.н. оппозиции, и без того борющейся не столько с властью, сколько с иногда декларируемой ей на словах «пророссийскостью»;

• объективно действуя против российской политики на постсоветском пространстве (эти действия — последний экономический потенциал РБ, стоящий кредитов МВФ), по-прежнему пользоваться всеми экономическими бонусами формального союзника России;

• переложить вину за обнищание населения не только на Москву, но и Астану, якобы с азиатским коварством заставляющих Минск отказываться от социальной ориентации экономики и «исконной европейскости».