Вчерашнее поручение президента России Владимира Путина активизировать российское военное присутствие в Арктике накалило политический градус в этом неосвоенном регионе. В частности, директор исследовательского подразделения по вопросам границ в Даремском университете (Англия) Фил Штейнберг заявил вчера «The Guardian», что «Северный полюс не является домом для несметных богатств нефти и газа, а является больше символом национальной гордости». Такие заявления отдают лукавством, считает политолог Юрий Павловец. Он проанализировал для читателей «NewsBalt», что в действительности стоит за претензиями такой страны, как Дания, на Арктику.
В конце ноября Дания и Гренландия заявили о своём намерении расширить принадлежащие им территории морского дна за пределами 200-мильной экономической зоны и подали соответствующие заявки в Комиссию ООН по границам континентального шельфа. Это событие является в какой-то степени знаковым, так как официально включает датское королевство в гонку за обладание арктическими ресурсами. А бороться, как известно, есть за что: морские пути для коммерческого транспорта, потенциальные месторождения нефти и газа, а также нетронутые рыбные ресурсы. Последнее, к слову, сегодня менее интересно соперничающим странам, по крайней мере, до тех пор, пока рыбы достаточно в Тихом и Атлантическом океанах. Оставшиеся же ресурсы являются основополагающими в арктической гонке.
Потенциальная рентабельность морских путей сегодня ни у кого не вызывает сомнения. За последние несколько лет объём транзитных грузов в этом регионе увеличился почти в 10 раз и, по мнению экспертов, в будущем может достигнуть 50 млн. тон в год. Пока в этом вопросе лидирующие позиции занимают Россия и Канада, у которых имеются наибольшие возможности для развития грузоперевозок в данном регионе.
При этом российские перспективы, при надлежащем внимании со стороны руководства страны, выглядят более радужными. Дело в том, что в качестве кратчайшего пути между Северной Атлантикой и северной частью Тихого океана гораздо более удобно использовать Северный Ледовитый океан, что оставляет канадские воды практически не у дел. Да и нынешний Северный морской путь, являющийся основной транспортной артерией для регионов Арктики, уже открыт и гораздо безопаснее для навигации, чем иные маршруты, что делает его более привлекательным для потенциального использования. Ещё одним немаловажным фактом является наличие у стран ледоколов, способных беспрепятственно проходить ледовые заторы, обеспечивая путь коммерческим судам.
В настоящее время ни одна страна в мире, кроме России, не может похвастаться уникальным опытом эксплуатации флотилии атомных ледоколов, имеющих существенные преимущества перед обычными судами. Однако на этом, к сожалению, практически все преимущества России и заканчиваются. Особенно в процессе борьбы за потенциальные месторождения углеводородов, располагающихся на дне Северного Ледовитого океана.
Как известно, международно-правовой статус арктических пространств в настоящее время является предметом спора, главным образом, между США, Канадой, Россией, Данией, Швецией, Норвегией и Финляндией. В первую очередь, речь идёт о принадлежности подводных хребтов Ломоносова и Менделеева, где по последним исследованиям может содержаться около 12 процентов всех мировых запасов чёрного золота.
Всего же, по данным ООН, в Арктике сосредоточено более 100 млрд. тонн нефти, что, например, почти в 2,5 раза больше всех ресурсов России. И именно за этим богатством сегодня началась погоня. Дания и Гренландия претендуют на 62 тысячи квадратных километров шельфа к северо-востоку от самого крупного в мире острова. Сегодняшняя заявка является четвёртой из пяти, которые Копенгаген совместно с Гренландией и Фарерскими островами намерен подать в комиссию ООН с целью расширения территории королевства в пяти арктических зонах (более чем на 1 миллион квадратных километров). Последняя заявка будет подана в конце 2014 года.
Сегодня датчане считают, что ведущий к Северному полюсу подводный хребет Ломоносова является частью шельфа Гренландии, хотя, по мнению российских учёных, он является продолжением Сибирской континентальной платформы. Правда, ни тем, ни другим ещё не удалось собрать достоверных доказательств своей правоты. Вероятно поэтому ни Россия, ни Канада, которая также формально претендует на шельф, пока официально не выдвинули претензий на эту территорию. Датчане же решили действовать решительно, тем более что в вопросе дележки арктических ресурсов у датского королевства есть не так много времени и, в первую очередь, из-за вопросов внутриполитического характера.
Как известно, в 1919 году Дания объявила суверенитет над всей Гренландией и официально закрепила его решением Постоянной палаты Международного суда Лиги наций в 1933 году. Однако в 2008 году Гренландия сделала первый шаг к своей независимости: на состоявшемся референдуме более 75 % гренландцев проголосовали за расширение автономии острова. Интересно то, что в июне 2009 года расширение автономии было одобрено и парламентом Дании, но на условиях, что первые 14 млн. долларов США от продажи углеводородов поступят в бюджет Гренландии, после чего остров будет отдавать 50% прибыли в обмен на субсидии (600 млн. в год, или 30% ВВП острова). Более того, Копенгаген обязался субсидировать экономику острова до тех пор, пока Гренландия не станет добывать нефть на сумму 1,5 млрд. долларов США в год.
Но этого гренландцам оказалось мало. Они начали добиваться права распоряжаться своими недрами независимо от королевства, исходя из соглашения, заключённого Данией с другой автономией – Фарерскими островами в 1992 г. Тогда архипелаг охватил экономический кризис, в котором население обвинило «датских колонизаторов», и тем ничего не оставалось, как пойти на огромные уступки, чтобы погасить социальную напряжённость. Сегодня от отделения их удерживает датская дотация в 100 млн. евро, которая постепенно уменьшается. В этой связи фарерцы, как и гренландцы, всё чаще заявляют о своём недовольстве датской монархией. Тем более, что с вхождением Дании в ЕС уровень их жизни стал ещё ниже: поскольку основное занятие жителей – рыболовство, то из-за либерализации Общей рыболовной политики Евросоюза они несут большие финансовые потери.
Информация о возможных доходах от добычи нефти и газа вызвало в Гренландии подъём национального движения, целью которого является отделение от Дании. Многие эксперты и вовсе считают, что гренландцы собираются использовать Косовский прецедент для того, чтобы самим забрать энергетические ресурсы Арктики и не делиться ими с датчанами. Подтверждением этому является тот факт, что гренландское самоуправление, не дожидаясь решения Копенгагена, уже выдаёт иностранным нефтяным компаниям лицензии на нефтеразведку. Исходя из всего вышеперечисленного, становится понятно, почему Дании так важно закрепить именно за собой юридическое право на нефтяные месторождения в регионе. Отделение Гренландии и Фарерских островов от датской короны вряд ли состоится без возможности добычи ими углеводородов.
Необходимо добавить, что сегодня Дания является одним из наиболее активных спорщиков в арктическом регионе. Она спорит по поводу континентального шельфа Роколл с Исландией, Ирландией и Великобританией; с Исландией о средней линии рыболовства между Исландией и Фарерскими островами; с Исландией, Великобританией и Ирландией о континентальном шельфе Фарерских островов вне двухсотмильной зоны; с Канадой за островок Ханс возле северо-западного побережья Гренландии; а с 2004 года претендует ещё и на хребет Ломоносова.
Справедливости ради надо сказать, что проведённая в 2007 году научная экспедиция во главе с Кристианом Маркуссеном не смогла собрать достаточно сведений, указывающих на принадлежность того, что хребет Ломоносова, пролегающий под арктическим льдом, является прямым продолжением шельфа Гренландии. Несмотря на это, парламент Дании ещё несколько лет назад принял план безопасности страны на период 2010–2014 годов, где львиная доля пунктов была посвящена именно арктической проблеме. Тогда же было объявлено о необходимости создания универсального арктического командования и арктических сил реагирования (например, датского арктического спецназа), а также усилении военного присутствия на авиабазе «Туле» в Гренландии, открытой, в том числе, и для союзников по НАТО. К тому же датчане озаботились вопросом судоходства в Арктике, для которого, по их мнению, нужно ввести особые правила: принять обязательный Полярный кодекс мореплавания. В октябре нынешнего года стало известно, что работа над подготовкой Полярного кодекса должна быть завершена рабочей группой в начале 2014 года, а сам он начнёт применяться с 2017 года. Насколько в нем будут учтены российские интересы, станет понятно уже в ближайшее время.
Типичный пейзаж Гренландии напоминает, что в борьбе за Арктику без «укушенных» не обойтись.
В общей картине постепенно разгорающейся борьбы за арктические ресурсы, деятельность Дании с одной стороны может показаться незначительной, так как за дело всерьёз ещё не взялись Россия, США, Канада и, как ни странно, Китай. Хотя Поднебесная уже обозначила свои интересы в регионе, открыв научную лабораторию на Шпицбергене, дважды отправив свой ледокол «Северный дракон» в Северный Ледовитый океан, а также начав строительство специальной подводной лодки с возможностью подлёдного плавания.
Однако с другой стороны, нынешняя активизация Копенгагена уже в ближайшее время может стать мощным толчком для всех участников арктической гонки. В этом случае, многое будет зависеть от скорости действий и научно-технического потенциала претендентов.
И, к сожалению, Россия в настоящее время к этому не готова. Например, для получения доказательств того, что хребет Ломоносова является продолжением материковой части России, там необходимо провести глубоководное бурение, для чего у государства нет ни специализированной техники, ни достаточных средств. Более того, сегодня практически отсутствуют возможности для самостоятельной разработки континентального шельфа (ещё в 2005 году буровое судно «Валентин Шашин» было сдано до 2023 года в аренду норвежской компании Venture Drilling AS для работы в Анголе).
Российские же соперники, долгие годы объединённые общей неприязнью к ней, уже сегодня способны объединить свои усилия для вытеснения России из Арктики. И, по всей видимости, начало этому уже положено. Вряд ли в Копенгагене считают возможным в одиночку проглотить запрашиваемый кусок арктического пирога. Это, в свою очередь, означает то, что за спиной Дании стоят её заокеанские союзники, готовые уже сегодня начать загребать жар чужими руками.
Поэтому можно с определённой долей уверенности говорить о том, что нынешняя датская инициатива является не чем иным, как началом формирования новой системы международных отношений в Северном регионе, где России придётся вновь доказывать свою мировую значимость.
По всей видимости, это прекрасно понимают в Кремле, о чём свидетельствует нынешнее поручение президента России Владимира Путина Министерству обороны году закончить формирование воинских частей и развёртывание всей необходимой инфраструктуры в Арктике в следующем году.