Итоги 2013 года в Германии подводить довольно непросто, так как основные его последствия мы будем наблюдать, и ощущать несколько позднее в году грядущем. Год выдался богатым на события. Рассмотрим некоторые из эпизодов политической и общественной жизни Германии под углом российского фактора.
Недавно в Берлине при содействии Германо-Российского форума и Восточного комитета немецкой экономики состоялось представительное мероприятие под названием «Либеральная экономическая и финансовая политика в России и Германии: опыт и перспективы». Основным гостем с российской стороны был экс-министр финансов Алексей Кудрин. Многолетний министр поделился своим опытом жизни после отставки и с тонким чувством юмора заверил, что быть экспертом, приближённым к власть предержащим, не так уж и плохо: статус почётный и значимый, а ответственность более скромная, чем у члена правительства.
Либерализм – понятие широкое, поэтому говорили ни сколько об экономике, сколько о либеральных ценностях, которые уже давно превратились в чуть ли ни в ругательство в среде российского обывателя (к слову, провал партии Свободных демократов на последних парламентских выборах в Бундестаг также может свидетельствовать о кризисе либеральных ориентиров среди немецкого электората), а также, о том, куда двигается Россия на волне последних реформ, куда они её забросят, и как далеко это место будет располагаться от Германии.
Ситуация противоречивая, но не безнадёжная! На форуме прозвучало мнение о том, почему же немецкоязычная пресса, да и не только пресса, так настойчиво критикует положение дел с правами человека в России, а о других странах, где дела в этом русле идут не лучшим образом, например в Китае, почти молчит. Да потому, что «Россия относится к культурному кругу сообщества Европы, по крайней мере, её европейская часть, а тот же Китай – нет. Поэтому проблемы и заботы России являются таковыми и для Германии. А отсюда вывод: чувствуют «родственность» поэтому и критикуют!
Российский гость дал понять, что общественно значимые темы широко обсуждаются: «Идёт широкая дискуссия о деятельности оппозиции, о действиях власти, о роли религии и о правах и чувствах верующих. Общество проснулось, но требуется время. Стало нормой по каждому закону выяснять общественное мнение с помощью социологов.Общество у нас традиционное. Не нужно заявлять протест, нужно проводить разъяснения».
Например, принятие Государственной Думой закона «О запрете пропаганды гомосексуализма среди несовершеннолетних» привело к такой дискуссии в обществе, что, как сказал экс-министр, «такой пропаганды мы ещё не ощущали». Понятно, что был достигнут обратный эффект. Даже те, кто раньше не задумывался об этой теме, теперь вынуждены слышать об этой теме почти постоянно. Принятие закона стало очевидной предпосылкой для дискуссии в обществе и прессе, для публичных акций и мероприятий представителей сексуальных меньшинств в крупнейших городах России. Никогда раньше эта проблематика не присутствовала в пространстве общественной повседневности так постоянно и так ярко, как сейчас. Новый закон дал широкую «трибуну» для представителей сексуальных меньшинств в России. Едва ли те, кто его инициировал, не предполагали подобных последствий.
А ещё, он дал возможность по линии «притеснения на почве сексуальной ориентации» попытать счастья и обрести статус беженца в одной из стран Европейского Союза, например, в Германии.
В общем и целом: много реформ хороших и разных, которые будоражат умы и нервы широкой общественности, провоцируют массовую дискуссию, обогащают информационное поле, ничего не решают и благополучно отвлекают от повседневных проблем.
О выборах
Но вернёмся к делам сугубо германским. Весь 2013 год прошёл под знаком парламентских выборов. Ангела Меркель сумела стать третьим главой правительства (после Конрада Аденауэра и Гельмута Коля), который заслужил право в третий раз подряд возглавить его. Через два месяца после дня выборов (о них подробно было написано в статье «Скоростные выборы без «Дня тишины»: репортаж «NewsBalt» из Берлина») было официально объявлено о достижении окончательного соглашения по формированию «Большой коалиции» в Германии.
Две стороны – ХДС/ХСС и СДПГ, смогли достигнуть консенсуса по ключевым вопросам их, мягко говоря, неодинаковых предвыборных программ. В целом можно констатировать, что социал-демократам удалось «продавить» свои принципиальные условия вхождения в коалицию. В частности, в Германии с 1 января 2015 года должен появиться официальный минимум заработной платы 8,5 евро в час. Планируется внести изменения в законодательство о двойном гражданстве для детей мигрантов, сейчас оно запрещено. Кроме того, при условии 45-летнего стажа отчисления в государственный пенсионный фонд можно будет рассчитывать выйти на пенсию в 63 года, а не в 67.
В текст соглашения вошло требование союзников христианских демократов ХСС (Христианско-социальный союз) о введении платы за пользование немецкими автобанами для иностранных легковых автомобилей. Есть в тексте коалиционного договора и раздел, касающийся отношений с Россией. Он выглядит не столь критичным, каким бы его следовало ожидать в период текущего обострения отношений. Примечательно, что новое правительство и впредь готово идти по пути либерализации визового режима между ЕС и Россией.
Социал-демократы вынесли вопрос о коалиции с христианскими демократами на партийный референдум, в котором могли принять участие все члены партии. Несмотря на то, что из стана социал-демократов доносились возгласы недовольства о том, что ряд положений договора о коалиции противоречит базисным принципам партии, 13 декабря её члены сказали уверенное «да» (75 процентов) союзу двух партий. Итоги голосования без сомнения укрепили позиции лидера партии Зигмара Габриэля как внутри неё, так и в составе нового правительства. Сразу после этого были обнародован итог распределения министерских портфелей, что означает завершение процесса формирование нового правительства.
В очередном кабинете «младшим партнёрам» Меркель, то есть социал-демократам, отходит пять кресел. Среди них и министерство иностранных дел, которое, как и прогнозировалось, занял Франк-Вальтер Штайнмайер. Девять мест, куда входит и руководитель ведомства федерального канцлера (которое координирует работу министерств) в статусе члена правительства,оставляет за собой блок ХДС/ХСС. Сам лидер партии Зигмар Габриэль стал министром экономики и энергетики в статусе вице-канцлера. Объединение двух министерств в руках представителя социал-демократов тоже было условием торга, и теперь он будет курировать переход экономики на альтернативную энергетику. Речь идёт о министрах с «портфелями», то есть со своими министерствами. Кроме них, в правительство входят министры в ведомстве федерального канцлера.
Между тем, назначение, которое привлекло всеобщее внимание и нашло немало отзывов, в том числе и у карикатуристов, это Урсула фон дер Ляйен. С поста мирного министра труда и социальных дел, на котором она — мать семерых детей (!), выглядела очень заслужено, перешла на пост главы оборонного ведомства и стала первым министром обороны — женщиной в истории Германии. Это назначение ещё более укрепило её и без того значимую позицию в партийной иерархии христианских демократов.
Карикатура на нового министра обороны ФРГ, блондинку Урсулу фон дер Ляйен, которая перешла в оборонное ведомство из Минтруда и социальных дел.
Процедура распределения министерских мандатов в Германии регулируется негласными традициями, которые призваны соблюсти баланс интересов. На практике это находит выражение в том, что учитываются идейные течения внутри партий, земля происхождения и выдвижения того или иного министра, его пол и даже вероисповедание. В зависимости от сложившейся ситуации, тот или иной фактор может играть большую или меньшую роль. Это правило является важным фактором в обеспечении стабильной работы правительства.
Традиционно, как и в любом другом политическом поле, опыт работы и профиль полученного образования не играют значимой роли: один и тот же политик на разных этапах политической карьеры может занимать различные министерские посты. Главное, это его надёжность и лояльность. Политика, это одна из немногих сфер деятельности, где наличие или отсутствие образование по профилю деятельности, а также профессиональный опыт, имеют ничтожное значение, ведь для обеспечения текущей деятельности есть компетентные подчиненные, и Германия не является исключением.
Об Украине
Этот год был богат на события, давшие возможность насытиться как «акулам пера», так и политическим обозревателям, которые изрядно спекулировали на «жареных» темах. Казалось бы, позитивную роль России в деле урегулирования сирийской проблемы, которую благосклонно освещали немецкие СМИ, стремительно затмила украинская проблематика.
Берлин показал себя ангажированным игроком в теме «Евромайдана», проявив не меньшую активность, чем Польша. Во многих других крупных и малых городах Европейского Союза, прошли «кляйне-майданы» (нем. klein — маленький), на которых присутствовало от нескольких десятков до нескольких сотен человек. В Берлине акции сторонников подписания договора об ассоциации с ЕС с участием, как украинцев, так и немецких граждан, прошли шесть раз.
«Кляйне-майдан» у Бранденбургских ворот в Берлине.
В дни рождественских и новогодних праздников ожидается затишье, но после этого участники пикетов и демонстраций обещают их продолжить. Политическая активность вернётся на исходный уровень в начале января, тогда можно будет дальше наблюдать позицию официального Берлина.
Скандал с прослушиванием телефонов
После завершения избирательной кампании в Бундестаг наступил период кулуарных межпартийных переговоров, но, в установившееся на время информационное спокойствие, ворвалась тема «прослушивания мобильного телефона». Мало ли кто кого прослушивает и подслушивает: дело рутинное, и в нашем высокотехнологичном мире почти неизбежное. Но когда речь идёт о главе правительства, то здесь реакция совсем другая, особенно с учётом того обстоятельства, что слушают «ближайшие коллеги», можно сказать «друзья», а именно, американские спецслужбы. С одной стороны, от друзей всё равно секретов почти нет, с другой, всё же неприятно.
Случайно или нет, но история «всплыла» вскоре после выборов в период жарких переговоров о создании правительственной коалиции, на фоне дискуссий о беспрецедентной зоне свободной торговли между США и ЕС (у которой очевидно есть противников внутри ЕС), а также дипломатических маневров вокруг Сирии.
На основании документов, которыми располагает бывший сотрудник ЦРУ Эдвард Сноуден, имя канцлера Германии присутствует в файле одного из отделов Агентства национальной безопасности США, а прослушивание осуществляется из американского посольства в Берлине.
«Тот, кто прослушивает телефонные разговоры в Германии, ставит себя вне закона», — жёстко заявил министр внутренних дел Германии Ханс-Петер Фридрих. Обычно в таком случае «горячие головы» требуют наказать виновных, но в том и казус, что установить тех, кто персонально должен нести ответственность за содеянное, в сложившейся ситуации априори почти невозможно.
Канцлер Ангела Меркель, оказавшаяся в центре неприятной истории, повела себя тактически грамотно: на провокации оппозиционных партий не поддалась; деловые переговоры на равных с Обамой по телефону (который, видимо, снова прослушивали) провела, претензии обозначила. История знает и более значимые прецеденты между политическими союзниками, поэтому едва ли кто-то из политических обозревателей ожидал, что это «недоразумение» повлияет на общий тренд двухсторонних отношений. Но дело сделано, неприятный осадок останется.
Новый состав Бундестага собрался на чрезвычайную сессию 18 ноября только для того, чтобы обсудить «телефонную аферу». Однако «зелёные» и «левые» оказались в меньшинстве, две крупнейшие партии ХДС/ХСС и СДПГ заблокировали их инициативу создать специальную комиссию по расследованию сложившейся ситуации.
Справедливости ради необходимо вспомнить, что в конце ноября состоялся визит делегации парламентариев из Вашингтона, которые прибыли в Берлин, чтобы сгладить и разрядить возникшие трения между странами. Ангела Меркель времени для встречи с ними не нашла.
Во многих городах Германии прошли демонстрации протеста против прослушивания телефонов немецких граждан (тоже своего рода «кляйне-майданы»). Общественность выпустила пар и уже совсем скоро тема начала уходить в первых полос центральной прессы, той самой, которая чуть раньше всю эту историю и «раскрутила». Тем не менее, по данным социологических опросов, около половины жителей Германии разделяют идею предоставления Сноудену политического убежища, о котором ратуют представители фракции партии «Зелёных» в Бундестаге.
Если призадуматься, то складывается парадоксальная ситуация: в Германии существуют жёсткие нормы защиты личной информации, её конфиденциальность трепетно чтится; даже распространение социальных сетей, в которых пикантные моменты приватной жизни неожиданно становятся достоянием широкой общественности, продвигается по этой причине медленнее, чем во многих других странах. На последних парламентских выборах в Берлине произошел курьёз, когда бдительные члены избирательной комиссии узрели серьёзное нарушение, которое допустил один из избирателей: он пришёл голосовать со своей супругой и после заполнения бюллетеня позволил ей туда заглянуть, в итоге его голос был признан недействительным, а бюллетень уничтожен, так как это запрещено.
Одновременно, развитие информационных технологий, неограниченная «прозрачность» сети Интернет и распространение социальных сетей, сделали прослушивание, просматривание, и отслеживание всего и вся настолько обыденным, что имеющиеся законодательные нормы кажутся анахронизмом, существующие исключительно для поддержания правовой традиции. История с прослушивание телефонных переговоров высокопоставленных немецких политиков очередной тому пример.
О журналистике
Возвращаясь к теме освящения российской проблематики в немецкоязычной прессе, стоит заметить, что этот процесс протекает в рамках парадигмы «Запад-Восток». Кризис «евроидентичности», который стал вызревать после провалов референдумов о принятии европейской конституции, требует актуализации системы координат, в которой находится европеец, как «гражданин Европейского Союза».
Идентичность требует относительно чёткого обозначения «своих» и «чужих», самоотнесения себя к той или иной группе и проведение границ между ними. Граница формируется и поддерживается во всех плоскостях повседневной практики, в культурном обмене, общественном дискурсе, и укореняются в комплексах и стереотипах.
Концепт «идентичности» спорен и противоречив, поэтому в современных культурологических и антропологических исследованиях каждый может обыграть его по-своему или вообще постараться обойтись без него. Другое дело – общественно-политический дискурс, здесь без идентичности никуда, её «конструирование» занимает почётное центральное место.
Идентификационное самоопределение предполагает наличие воображаемых границ, так как идентификация может проходить только в неких рамках набора культурных, общественных, ментальных, ценностных установок. На смену национальной рамок и границ в последние десятилетия постмодерна приходят масштабы наднационального характера. На смену традиционного понимания гражданственности и границ выходит осознание роли и возможностей более крупных региональных структур в пространстве европейского сообщества, как политического института.
Россия со своими традиционными ценностями и подходами все время находит себя вне этого поля. Традиционность ассоциируется с «востоком», воспринимается как несовместимая с модернизацией черта и приобретает негативную коннотацию в сознании «типичного «европейца».
К чему всё это!? Не нужно вдаваться в крайности и обижаться на гневные или циничные пассажи немецкоязычной прессы, которая традиционно критикует Россию и всё, что с ней связано. Кстати, это свидетельствует о том, что даже свободной европейской прессе присуща традиционность в «восточном» понимании этого слова.
Ну что, в конце концов, ещё ей остается: десятилетия подряд формировалась определенная картина «восточного соседа», она устоялась, выкристаллизовалась, как со стороны читательской аудитории, так и со стороны самого журналистского сообщества, которое в возрастном плане значительно более почтенное, чем российское; ломать сложившуюся парадигму сложно, неинтересно и даже дорого.
Читатель всегда может спросить: в чём дело, что стряслось? Его придётся перестраивать на новую волну, объяснять ему, воспитывать воспринимать информацию по-новому. Свободная демократическая пресса не имеет, да, наверное, и не должна иметь воспитательную функцию. Она должна в рамках сложившейся профессиональной этики максимально честно, прозрачно и полно доносить информацию до читателя. Немецкая пресса с этим справляется, с тем лишь упущением, что картина не всегда складывается полной и исчерпывающей. Поэтому происходит так, что вроде бы критикуют по делу, но недосказанность и неприятный осадок остается.
Заключение
Вернёмся к тому эпизоду, с которого началось повествование статьи, к тезису о том, что «Россия относится к культурному кругу сообщества Европы». Сейчас двусторонние отношения Россия –Германия «вытягиваются» за счёт экономической сферы и темы освоения энергетических ресурсов в районе трубы «Северного потока», вокруг которого сплелись интересы российских и немецких экономических кругов.
Но без «ценностной базы» или хотя бы «подпорки», которая будет воплощать собой единый «культурный круг» России и стран ЕС, обеспечить стабильность германо-российских экономических связей крайне сложно. Устойчивость немецкой экономики пока не даёт поводов для беспокойства, в то время как российская начинает испытывать негативные тенденции, которые, согласно преобладающему мнению специалистов, усилятся в 2014 году.
Россия интересна Германии как поступательно развивающаяся экономика и рынок. Стагнация не будет способствовать экономическому партнёрству, а когда скорость «экономического локомотива» отношений начнет падать, это может создать серьёзные трудности и в других сферах и связях.