Как и ожидалось, 2013 год не стал для Белоруссии успешным ни в политическом, ни в экономическом планах. Страна закончила год с огромным минусом во внешней торговле, не смогла существенно расширить рынки сбыта собственной продукции, провалила практически все прогнозные показатели в экономике и не смогла стабилизировать своё международное положение. Отношения со странами-соседями, как на западном, так и на восточном направлениях, если и не зашли в тупик, то открыто продемонстрировали неспособность белорусской дипломатии к решению существующих проблем.
Белорусско-польские отношения, которые ещё в конце прошлого года обещали быть жаркими, в году нынешнем коренным образом не изменились. Варшава продолжила поддерживать местную оппозицию с условием непременной координации действий и использовать белорусский вопрос в своих внешнеполитических целях. Правда, возможностей этого 2013 год предоставил полякам немного. Пожалуй, одним из наиболее ярких событий прошлого года стало проведение совместных белорусско-российских военных учений «Запад-2013» (с 20 по 26 сентября), которые, как оказалось, серьёзным образом заинтересовали только польскую сторону. Остальные страны балтийского региона достаточно нейтрально отнеслись к происходящему. Более того, и Литва, и Латвия, и ряд иных государств Европы признали, что данные учения не несут в себе угрозы безопасности их странам. Однако в Варшаве многие посчитали иначе и вновь попытались использовать удобный момент, чтобы заработать на ситуации политические дивиденды.
Например, исполнявший в 1992 году обязанности министра обороны Польши, а ныне профессор Люблинского католического университета Ромуальд Шереметьев в январе 2013 года заявил, что военные игры восточных соседей могут перерасти в «нечто большее». По его мнению, детонатором моделируемого конфликта являлось восстание польского национального меньшинства в Белоруссии, а ответом на его поддержку со стороны Варшавы должен был стать удар белорусской и российской армий.
Опасения Шереметьева вызвали широкий отклик не только в общественном мнении, но и среди экспертов, в том числе из профессиональных военных. Как отметил глава польского Бюро национальной безопасности Станислав Козей, сложно удержаться от утверждения, что подобные ситуации усиливают напряженность в двусторонних отношениях. Более того, некая истерия была замечена и в польских СМИ, где неосведомленность журналистов компенсировалась их буйным воображением. Чего только стоит обсуждение версии о том, что завершающим этапом учений «Запад-2013» станет реальный удар по Польше, которой из-за неповоротливости НАТО придется отражать в одиночку нашествие с востока.
Конечно, комментировать подобные измышления в здравом уме достаточно сложно, однако во всем этом есть один небольшой, но весьма важный момент. Данные высказывания и «анализы ситуации» призваны не столько усилить напряженность отношений с Россией, сколько обратить внимание на местных горлопанов со стороны грантодателей из Европы. Вдобавок к этому, подобная истерия прекрасно используется при обсуждении новых финансовых программ для Польши и, в первую очередь, в сфере обороны, где возможности «распилить» бюджет и попросить денег снова, практически безграничны. Иных более серьёзных объяснений столь неадекватного интереса к военному сотрудничеству России и Белоруссии со стороны Польши в настоящее время найти сложно.
Ещё одним достаточно важным моментом белорусско-польских связей в 2013 году, как и прежде, стала визовая проблема, которая уже давно вышла за границы только двухсторонних отношений. При этом необходимо отметить, что Варшава к концу года смягчила свою позицию, что в ноябре и подтвердил чрезвычайный и полномочный посол Польши в Белоруссии Лешек Шерепка, заявив о стремлении Польши полностью отменить визовый режим с восточным соседом. Правда, сложно поверить, что в Минске, даже несмотря на заявления главы белорусского МИДа Владимира Макея о готовности рассмотреть данный вопрос, согласятся отменить визы, как для выезда, так и для въезда в страны Евросоюза. В этом случае будет крайне сложно контролировать потоки помощи для местной оппозиции, а также уровень импорта, ввозимого в Белоруссию. Вследствие этого Минск не планирует вводить в действие даже белорусско-польское соглашение о малом приграничном движении, обосновывая это «жесткой антибелорусской позицией» польского правительства. Выданные же несколько десятков тысяч «карт поляка», дающих право ее владельцу получить бесплатную визу, легально работать в Польше и пользоваться рядом льгот, белорусской стороной попросту игнорируются.
Как отмечалось выше, польский вопрос о приграничном движении напрямую связан с проблемой визового режима с Евросоюзом, разговоры о котором ведутся уже не первый год, то прерываясь, то возобновляясь вновь. При этом белорусская сторона формально никогда не отказывалась от изучения вопроса, но всегда находила отговорку в виде проблемы реадмиссии (обязательство принимать не только собственных граждан, но и представителей третьих стран, которые через белорусско-польскую или белорусско-литовскую границу нелегально въехали в ЕС либо остались на его территории на незаконных основаниях). В этой связи, устав от псевдоборьбы с Лукашенко, еврочиновники сделали проблему отмены визового режима практически единственным серьезным вопросом, который коснулся Белоруссии на прошедшем в ноябре саммите «Восточного партнёрства», ставшим апофеозом провала восточной политики Евросоюза.
Впрочем, визовый вопрос в Вильнюсе также решен не был, так как белорусский вопрос естественным образом отошел на задний план, уступив место украинскому. Более того, тот факт, что «в целом декларация саммита устроила белорусскую сторону», а положения, которые касались конфликтной проблематики, Владимир Макей посчитал несущественными, говорит не о продвижении белорусско-европейского диалога, а о том, что нынешний саммит и его решения ничего существенного из себя не представляют. Хотя ещё в начале года Штефан Фюле, заявлял, что Европа планирует «разорвать порочный круг отношений с Белоруссией и строить их дальше ради огромной перспективы».
Сегодня сложно представить, что отношения белорусско-польские отношения могут измениться. Тем более, когда совсем недавно Европейский совет по международным отношениям в своем докладе отметил, что политика Варшавы является наиболее активной по оказанию давления на «белорусскую диктатуру с целью восстановления свободных отношений в нашей стране». Единственным положительным моментом в двухсторонних отношениях можно считать развитие экономических связей: товарооборот между двумя странами уже не первый год держится на уроне 3 млрд. долларов США и показывает постоянный рост. Более того, польский бизнес постепенно укрепляется в Белоруссии, приобретая в стране даже банки: Getin Holding, владельцем которого является польский бизнесмен Лешек Чернецкий, уже купил в Белоруссии два банка — «Идеабанк» (бывший «Сомбелбанк») и Белорусский банк малого бизнеса. В остальном же, отношения двух стран все еще желают лучшего и при существующем политическом режиме в Белоруссии вряд ли выйдут на новый уровень.
Нечто подобное можно наблюдать и в белорусских связях с Литвой и Латвией. Причем последняя в 2013 году и вовсе отошла от серьёзного внешнеполитического диалога с Минском, а Литва предпочла решать двухсторонние вопросы в рамках своего председательства в Евросоюзе. Впрочем, и Ригу и Вильнюс понять можно, так как основное их опасение – отказ Белоруссии от балтийских портов в пользу российских, о чем так много говорил белорусский президент в конце 2012 года, как и ожидалось, не состоялся.
В связи с тем, что латыши были заняты своими внутренними проблемами, белорусский вопрос был полностью отдан на откуп Варшаве и Вильнюсу. При этом, несмотря на робкие попытки литовской стороны, укрепить своё влияние в Белоруссии, сделать этого они не смогли, как впрочем, и Польша. Вильнюс и вовсе оказался в своеобразной ловушке – ужесточение политики неминуемо привело бы к ухудшению экономического сотрудничества, а не следовать европейской линии литовское руководство по определению не способно. Поэтому в течение года со стороны Литвы были слышны голоса главы государства Дали Грибаускайте и руководителя внешнеполитического ведомства Линаса Линкявичюса, призывавшие к освобождению политзаключённых, демократизации Белоруссии, расширению прав гражданского общества и т.п. Правда, выглядело всё это не как ультиматум, а, скорее, как эхо речей, звучащих в Брюсселе. И в тоже время, Литва не переставала наращивать экономические связи с Белоруссией, как на официальном, так и неофициальном уровнях. Например, одной из крупнейших сделок последних лет стала покупка «Беларуськалием» 30% клайпедского терминала за 30 млн. долларов США. В будущем Белоруссия планирует купить еще один терминал и пакет акций компании для ОАО «Гродно Азот».
Единственным сложным вопросом прошедшего года, как и ожидалось, стала проблема строительства Островецкой АЭС в Белоруссии. И премьер-министр Литвы Альгирдас Буткяичюс, и большинство литовских политиков в один голос продолжают отрицать саму возможность постройки АЭС вблизи своих границ, забывая о собственных планах строительства Висагинской станции в 3 км от РБ. При этом Вильнюс не идёт ни на какие уступки, обвиняя во всех грехах Минск. Хотя, по словам пресс-секретаря МИД Белоруссии Андрея Савиных, литовские чиновники уже почти год располагают всей необходимой информацией по БелАЭС, а в Литву трижды высылались письменные предложения по проведению консультаций, но ответ получен не был. Например, в рамках конвенции Эспо ООН (Конвенция об оценке воздействия на окружающую среду в трансграничном контексте), Белоруссия приглашала представителей литовских властей и общественности к участию 17 августа в общественных слушаниях по ОВОС Белорусской АЭС. Однако никто из официальных лиц так и не приехал.
В целом же прошедший год в белорусско-литовских отношениях был лишён каких-либо серьёзных потрясений и противоречий и был сконцентрирован на торгово-экономических связях. Более того, Литва использовала практически все возможные шансы заработать на белорусах. Чего только стоит идея отгородиться от Белоруссии забором из-за вспышки африканской чумы у свиней, запросив при этом у Европейской комиссии 3,5 млн. евро. Да и нельзя забывать о том, что приграничные территории, особенно столица литовской республики, получают довольно большую прибыль от белорусов, приезжающих сюда за более дешёвыми товарами. Всё это продолжает влиять на отношения между двумя странами и, по-видимому, будет определять их и дальше.
Невысокую эффективность в 2013 году показали и белорусско-российские отношения, главным итогом которых стала окончательная потеря интереса Кремля к событиям, происходящим в соседней республике. Более того, Белоруссия потеряла свой многолетний статус «инструмента», который до сего времени был призван демонстрировать всем постсоветским республикам возможности Москвы. Её место заняла Украина, где хаос и анархия, ставшие символом эпохи независимости, уже превратились в потенциальную угрозу национальным интересам России.
Необходимо отметить, что белорусско-российские отношения в прошедшем году были очень близки к идеальным. Совместные военные учения, встречи на высшем уровне, отсутствие серьёзной критики и претензий с обеих сторон, заочное участие Минска в переделе калийного рынка России и как апогей происходящего – октябрьский саммит Евразийского экономического сообщества (ЕврАзЭс) и встреча глав государств, входящих в Таможенный Союз. Примечательно, что встреча в Минке была организована практически накануне «Восточного партнёрства» и, по всей видимости, была призвана продемонстрировать все выгоды интеграции на постсоветском пространстве в отличии от западного пути развития.
Главной интригой года стало заявление Владимира Путина о том, что Россия готова перейти на торговлю нефтью и нефтепродуктами с Белоруссией без экспортных пошлин. Правда, как показало заседание правительства России 5 декабря, белорусы не получили долгожданных новогодних подарков – экспортные пошлины остались в силе. Отменить их будет возможно не раньше 2015 года и при условии, что Минск снимет все свои изъятия в торговле с Москвой в рамках Таможенного Союза. Однако и такое решение стало серьёзным прорывом для белорусской стороны, которая и вступила в ТС только для того, чтобы иметь возможность беспошлинно торговать российской нефтью и произведёнными из неё нефтепродуктами. К тому же заявление Путина было воспринято в Минске как очередное благословление на переизбрание первого президента Белоруссии на следующих выборах в 2015 году. Поэтому в белорусских верхах считают прошедший год весьма успешным, несмотря на все существующие проблемы в экономике, отсутствии средств на 2014 год и нерешённые внешнеполитические вопросы с Западом.
Если подводить общий итог 2013 года для Белоруссии, то следует признать что, несмотря на множество нерешённых проблем экономического характера, руководству республики, в отличие от украинских коллег, удалось удержать страну от социальных и экономических потрясений, перенеся их на 2014 год. Отношения с европейскими странами, как и с Россией, остались практически на уровне 2012 года, не создав серьёзной основы для развития страны на ближайшее время.
По всей видимости, и в Москве, и в Брюсселе окончательно разочаровались в белорусских властях, предпочтя решительным действиям политику ожидания. Минск такая ситуация, как оказывается, устраивает полностью.