К событиям на Украине приковано пристальное внимание Польши. Вчера в Киеве на «евромайдане» побывали лидер оппозиционной польской партии «Закон и справедливость» Ярослав Качиньски и вице-президент Европарламента, представляющий правящую в Польше «Гражданскую платформу» Яцек Протасевич. Свои «пять копеек» вставили президент Польши Бронислав Коморовски и премьер Дональд Туск. Кандидат исторический наук, преподаватель Российского государственного гуманитарного университета Вадим Трухачёв проанализировал для «NewsBalt» польский интерес к бывшей республике Советского Союза.
Польша хочет использовать евроинтеграцию Украины для того, чтобы восполнить провалы на других направлениях своей внешней политики. Польские политики постоянно твердят, что сделают всё для приёма Украины в ЕС. Правда, их показные добрые чувства к украинцам кажутся своего рода хитростью. Поляки готовы предъявить исторические претензии и решить спорные вопросы украино-польских отношений в свою пользу. Причём позиции Польши в данном случае выигрышны, а Украины – заведомо проигрышны.
Поляки историю не забывают
Нынешний год в Польше проходит под знаком 70-летия «резни на Волыни», когда украинские националисты из ОУН-УПА вырезали не менее 55 тысяч поляков. Пик памятных церемоний пришёлся на июнь-июль. Президент Бронислав Коморовски назвал действия «воякiв УПА» под командованием Романа Шухевича «преступлениями с признаками геноцида». Спикер сейма Эва Копач и бывший премьер Лешек Миллер говорили о геноциде прямо – «без всяких признаков». Того же мнения были и соратники Ярослава Качиньского по партии «Право и справедливость».
Украине пришлось приложить немало усилий, чтобы сейм в итоге принял мягкий вариант резолюции, а президент Коморовски не очень-то «бушевал» по поводу того, что необандеровец в Луцке разбил яйцо о его пиджак. Но лето прошло, а осенью поляки вновь вспомнили о неприятной для украинцев странице истории. В октябре на польских экранах с большим размахом показали украинский фильм «Волынь. Без срока давности», где подробно рассказано о преступлениях ОУН-УПА.
А накануне подписания договора об ассоциации Украины с ЕС председатель польского сейма Копач в который уже раз предложила назвать резню поляков хлопцами Шухевича геноцидом. «100 тысяч поляков, малых детей, женщин, мужчин, погибли тогда, это факт, который не подлежит обсуждению», — пояснила она. «Во всём мире и во всех цивилизациях считается, что невинно убитых жертв нужно почитать и уважать, а виновников этих бед, а в данном случае убийства, геноцида, нужно порицать, наказывать», — вторил ей депутат Франциск Степанюк.
Казалось бы, напоминать о таком в преддверии евроинтеграции несвоевременно. Однако в Польше явно считают иначе, видя в давлении на Украину свой «исторический куш».
Польше некому показать силу, кроме Украины
Активные действия на украинском «фронте» представляют собой для Польши своего рода компенсацию за не слишком высокие результаты на других направлениях внешней политики.
Возьмём Литву. Местные националисты возмутились словами главы МИД Польши Радослава Сикорского о том, что Вильнюс в начале 1920-х гг. поляки не оккупировали. Права литовских поляков на обучение на родном языке власти Литвы урезают. Польша негодует, но по-хорошему надавить на литовцев, скажем, по линии ЕС у неё не выходит.
Сведение исторических счётов с Россией тоже не приносит ощутимых результатов. Так, недавно Страсбургский суд удовлетворил требования родственников расстрелянных в Катыни лишь частично, а превратить в геноцид расстрелы польских тюремщиков, военных поселенцев, таможенников в 1940 году не получается. В версию о том, что самолёт Леха Качиньского в 2010 году погубили власти России, не верит даже большинство поляков.
Не складываются дела на белорусском направлении. В рядах польских организаций Белоруссии давно уже случился раскол, а у той из них, что ориентирована на Варшаву, то и дело отбирают собственность. Санкции ЕС против Александра Лукашенко, введённые ещё в начале 2011 года, эффекта не возымели. Польша остаётся главным пристанищем антироссийски настроенных белорусских оппозиционеров, но их влияние на родине весьма ограниченно. В общем, попытки поляков переориентировать Белоруссию на себя ни к чему не привели.
Стремление стать влиятельной державой внутри ЕС тоже не удаются. «Веймарский треугольник» в составе Польши, Германии и Франции проявляет себя мало – европейские гиганты предпочитают решать почти всё без участия поляков. Активнее ведёт себя «Вышеградская группа» в составе Польши, Чехии, Словакии и Венгрии. Но и здесь Польша плохо справляется с ролью лидера. Она никак не может разрешить давний спор словаков и венгров, а более богатые чехи и вовсе оспаривают у поляков роль ведущей державы в данной организации.
В общем, получается, что успехи внешней политики Польши весьма скромные. Показать свою силу и влияние не удаётся ни на одном направлении. Попытки выпросить у США скорейшее размещение ПРО близ границы с Калининградской областью смотрятся как-то несолидно для 37-миллионной большой страны. Остаётся найти слабачка, которого можно хорошенько «поколотить». И Польша нашла его в лице Украины.
Украина в роли слабака
Зная любовь польских политиков к спекуляциям на историческую тему, очевидно, что от своего они не отступят. Давление на Украину с началом процесса её евроинтеграции нисколько не уменьшится. Как видно, различные политические силы Польши расходятся только в деталях, проявляя поразительное единодушие в главном: резня на Волыни подлежит официальному осуждению со стороны Украины.
А на Украине единой точки зрения нет. Почти 150 депутатов от Партии регионов, Компартии и части внефракционных недавно призвали сейм принять заявление о признании Волынской резни… геноцидом. Тут всё понятно: для регионалов и коммунистов ОУН-УПА – противники, и ничего общего с ними они иметь не хотят. Есть только одно «но»: признание геноцидом может повлечь за собой многомиллионные претензии к Украине со стороны родственников убитых. Но учитывая, что регионалы и коммунисты не будут возводить Степана Бандеру и Романа Шухевича в герои, дело может ограничиться только нервотрёпкой.
Прозападные «Батькивщина» и УДАР (Украинский демократический альянс за реформы) словно в рот воды набрали. Для них вступление в ЕС – главная задача, а Польша – главный партнёр в достижении цели. Только вот многие представитель этих партий (особенно «Батькивщины») не прочь высказаться тепло в адрес бойцов ОУН-УПА. Для них и украинский национализм в радикальном виде, и дружба с Польшей прекрасно сочетаются.
И тут вдруг поляки дали понять, что одно с другим несовместимо. Как тут вести себя, кого выбрать? Действительно впадёшь в ступор. Последовательно отстаивают точку зрения о героизме ОУН-УПА разве что националисты из «Свободы». Для них и русские, и евреи, и поляки – враги. Они единственные открыто выступают против польских претензий. Здесь всё понятно: для них Бандера и Шухевич – герои, что в антисоветской, что в антипольской ипостаси. Только если возобладает их видение событий, то Украине не избежать огромных неприятностей.
Польский удар по украинской государственности
Украина будет отнюдь не первой страной, чьё вхождение в ЕС постараются обусловить решением спорных исторических вопросов. Так, в начале 2000-х гг. Австрия требовала от Чехии и Словении отменить постановления, на основании которых после 1944 года оттуда изгнали помогавших оккупантам местных немцев. Успеха австрийцы не достигли: всё-таки они были частью Третьего рейха, а Чехия и Словения – наследницами стран Антигитлеровской коалиции. Потому Евросоюз принял сторону чехов и словенцев.
Тут же всё не так. Польша – участник Антигитлеровской коалиции. А Бандера с Шухевичем были союзниками Гитлера. Приняв точку зрения «Свободы», Украина выводит себя из списка держав-победительниц и даёт полякам полное право требовать компенсации. Молчание «Батькивщины и УДАРа, равно как и пропольское (в данном случае) поведение Партии регионов и Компартии также ослабляет позиции Украины. Ведь это выглядит как готовность уступить требованиям соседей. Молчание, как известно, знак согласия.
А где гарантия, что Польша на этом остановится? Ведь для поляков плохой не только Бандера, но и Богдан Хмельницкий. А если от «Батькивщины» и УДАРа, выступающих как критики советского прошлого, потребуют осудить пакт «Молотова-Риббентропа»? Здесь уже у Польши появятся основания претендовать сразу на пять украинских областей. Или, по крайней мере, оплатить собственность, утраченную польскими гражданами после присоединения к СССР в 1939 году.
Кто бы ни был у власти на Украине – Польша в большей или меньшей степени от евроинтеграции соседки выиграет, и хотя бы части желаемого добьётся. Украина же уступит – больше, меньше, но всё равно уступит. Польша выглядит здесь хищником, заманивающим жертву в ловушку. Так стоит ли вступать в организацию, на пути в которую тебя заведомо ждут большие неприятности исторического свойства? Тем более что претензии к Украине найдутся и у других её западных соседей.