Накануне известный российский журналист и член Совета при президенте России по развитию гражданского общества и правам человека Максим Шевченко приехал в Калининград, чтобы принять участие в заседании дискуссионного клуба «Калининградский блог-пост», организованном совместно с региональным отделением Общероссийского народного фронта. Перед блогерским собранием в гостиничном номере корреспондент «NewsBalt» взял у московского гостя интервью. Разговор начался с последних событий на Украине, которые — судя по фамилии, заканчивающейся на «ко» — должны волновать коллегу.
— Максим, как вы относитесь к версии, что Украина не ассоциировалась с ЕС, потому что этого не хотела не только Россия, но и Германия. Поэтому и было выдвинуто заведомо невыполнимое требование Януковичу – выпустить Тимошенко.
— В целом я не исключаю такой версии. Мы имеем сложную систему договорённостей. Помните, когда только пошёл разговор об евроинтеграции Украины, состоялась встреча Путина с Меркель? Безусловно, сейчас Германия платит за весь Европейский Союз. И получить ещё одно 40-миллионное государство, экономика которого нуждается в реструктуризации, может обрушить немецкую экономику. Но, кроме Германии, на мой взгляд, в эту систему договорённостей включены и США. Конечно, если бы у власти был республиканец-Буш, то он никогда бы не позволил, чтобы Украина отказалась от западной интеграции. Обама же — на фоне переговоров с Тегераном, которые для него исторически важны, — закрыл глаза на Украину. Ведь Обама потерпел серьёзнейшее поражение на Ближнем Востоке, и только благодаря России смог выбраться из этой ямы. Поэтому, возможно, американцы ослабили свои позиции по евроинтеграции, и тут же Германия стала более миролюбивой в диалоге с Россией.
Очевидно, что Путин разыграл эту шахматную партию классически, только важно помнить, что дипломатия – это диалектический процесс. Сейчас крайне важно продолжать работу с Украиной. И важно понять, что именно сейчас враги украинской интеграции на Восток станут разжигать все имеющиеся конфликтные аспекты между Россией и Украиной.
— Что вы имеете в виду?
— Прежде всего, подчёркивать тот фон украинофобии, который, к сожалению, существует практически во всех российских СМИ. По мне – украинофобия омерзительней, чем антисемитизм.
— Почему?
— Потому что, что украинский 40-миллионный народ – самое большое славянское государство. Чисто славянское. 20 лет назад нас разорвали. Перерезали по живому. Украина всегда давала в общероссийское пространство приток славянской крови, славянского менталитета. Примерно 60 миллионов в России имеют украинские корни. Мой отец – украинец, а мама – белоруска. Но я абсолютно русский человек, хотя и с фамилией на «ко». И привлечение в Россию украинцев – это наша историческая задача. Это здоровье нашего единого жизненного пространства. Ведь до чего мы дошли — студенты с Украины не учатся в российских вузах, а мы не едем учиться в Киев. Кто мне докажет, что это не специально было сделано? Это сознательное разрезание человеческих связей. Сейчас ведутся насмешки. …над украинцами, украинством. В том числе и на государственных телеканалах.
— Вы имеете в виду Урганта? (минувшей весной в выпуске «Смака» шоумен заявил, что «порубил зелень, как красный комиссар жителей украинской деревни»)
— Ургант хотя бы извинился. Я не хочу называть фамилий, но люди заявляют, что украинский язык, мол, вовсе и не язык, а диалект русского. Для каждого филолога – это чушь. Что украинцы – это не нация, а какой-то подвид русских. Просто дико. Сейчас мы в России должны чётко постулировать, что украинцы – это другой народ, с которым мы должны иметь максимально тесные, братские связи. Украинский язык надо изучать в российских вузах. Вообще, если ж вы создаёте евразийский проект, то извольте изучать в российских вузах украинский, белорусский, казахский, армянский языки. Языки потенциальных участников Евразийского Союза – азербайджанский, киргизский, таджикский. А не говорить, что все они быдло, второй сорт, «Понаехали!». Вы знаете, что более 50% в России мигрантов – это украинцы. И на самом деле, мы оскорбляем не киргизов, хотя киргизов тоже нельзя оскорблять, а украинцев. А вы что нибудь слышали о гастролях украинских музыкальных коллективов в Москве? У нас в Кремле Хануку празднуют, армяне поют, но украинцев я не помню. А если и не в Кремле, то кто где выступает? Только «Океан Эльзы» могу вспомнить.
— А Вера Брежнева?
— Вера – еврейка, если что. Но дело не в этом. Что, «Виагра» должна представлять Украину?! А где ансамбли казачьи потрясающие, бандуристы? Только Кубанский казачий хор иногда поёт. А где Нина Матвиенко – великая украинская певица? София Ротару в какой-то мере представляет Украину, но поёт она не на украинском языке. Почему в российском пространстве есть англоязычная попса в омерзительном, брайтоновском исполнении, а славянской, украинской, братской музыки нет? Это сознательная политика раскола наших народов.
— Максим, я правильно понял, что Россия сейчас ответственна за потенциальный раскол на Украине?
— Я не считаю, что Россия ответственна. Этот раскол естественен. Восток Украины – сырьевой и экономически развитый. Запад – аграрный, технологический неразвитый. Ещё Киев стоит особняком. Конфликт здесь не этнический, не культурный, а социально-экономический. Разные уклады. Деньги зарабатывает восток, а аграрный запад мало конкурентоспособен, на европейской рынке уж точно. Если даже португальских фермеров заставляют уничтожать помидоры, то что говорить об украинских крестьянах. Но для России — это свободный рынок. Мы рады видеть украинскую зелень, а не израильскую, как сейчас в Москве.
— Так будет на Украине переворот?
— Будет политическая борьба, что абсолютно нормально. На самом деле украинцы как нация прошли более долгий путь, нежели россияне. Мы же не гадали-не чаяли, что будем жить в какой-то там Российской Федерации. Мы не боролись за это. Для нас это является исторической трагедией. Для украинцев же народно-освободительное движение естественно. Вспомните их гимн: «Станем, браття, в бій кривавий, від Сяну до Дону!». На алтарь этой борьбы положено сотни тысяч людей.
Беседа журналиста «NewsBalt» Андрея Выползова с Максимом Шевченко прошла в гостиничном номере – без галстуков и ботинок.
— Поговорим о национализме в Европе. Есть ли в России предпосылки радикального, «брейвиковского» национализма?
— Предпосылки психопатических проявлений в современном обществе есть всегда. Но лично я – русский националист. Я не мыслю себя вне русского народа. У меня были возможности уехать в десятки стран, но я не хочу этого делать, потому что мне тошно жить за пределами России. Я выступаю за возрождение русской деревни как единственного и естественного механизма воспроизводства русского народа. В городах народ не воспроизводится. Он только скукоживается и меняет этническую сущность.
Но мы — русские — сейчас не только сокращаемся, но и замещаемся псевдорусскими. У нас появились, например, Константин Крылов («Национальная демократическая партия». – «NewsBalt»). Якобы русский, а так — зороастриец. Появился Владимир Тор (организатор «Русских маршей». – «NewsBalt») — поклонник какой-то нордической религии. Я не вижу русских вне православного корня. И я выступаю за разумный русский национализм.
А эти эксцессы типа Брейвика – это манипулирование, управляемая вещь. Ведь Брейвик расстрелял лагерь не просто, а в поддержку Палестины. Этот факт в российских СМИ почему-то воспроизводят без энтузиазма. А ведь Брейвик в своей книге славил израильский проект. Я исследовал этот вопрос – многие право-радикальные партии в Европе всячески пестовались израильскими политическими структурами. Например, NSB в Голландии (Nationaal-Socialistische Beweging — Национал-социалистическое движение. – «NewsBalt») — классическая фашистская партия, в той же Норвегии есть фашисты, в Австрии есть Партия свободы…
Радикальный национализм специально насаждается в Европе, так же как насаждался гитлеризм. Гитлер же был противоестественен германской культуре. Это всё манипулятивные вещи. Континентальная Европа не должна возродиться. Эта одна из задач стран, которые находятся во вне её – США, Израиля, Великобритании.
— А в Прибалтике есть радикальный национализм?
— Считаю, что не надо преувеличивать национализм в Прибалтике. Это естественный национализм вследствие заботы очень маленьких народов за сохранение своей идентичности. Такой национализм нормален, учитывая столь мощного восточного соседа с великой культурой. Но я не приму ущемления русского населения в Латвии и Эстонии. Особенно в Эстонии.
— Почему именно в Эстонии?
— Судите сами. На местных выборах побеждает Центристская партия, за которую голосуют русские неграждане, потому что они имеет право голосовать на муниципальных выборах. Но сейчас будут выборы в парламент и те же самые 30% избирателей-неграждан, которые обеспечили победу центристов на местных выборах, голосовать не могут на выборах в парламент. Конечно, это сегрегация. Конечно, это апартеид. Уверен, что те же самые русские стали бы гражданами Эстонии гораздо быстрее, если бы отменили институт негражданства. Уравнивание неграждан в правах гораздо быстрее сделает их эстонскими русскими, чем насильственная изоляция.
Вообще я люблю прибалтийские народы и не могу испытывать к ним чувство неприязни. Я прекрасно понимаю трагедию этих народов. Русские могли бы стать помощникам в их национальном возрождении.
— Как в начале 90-х русские поддержали прибалтийские народные фронты…
— Совершенно верно. Но мы не ожидали, что потом так поступят с русскими. Когда я приезжал в Ригу и разговаривал с министром абсорбции Латвии Муйжниексом, то я видел, что это совсем не латыш, а американец. (Нил Муйжниекс — ныне комиссар Совета Европы по правам человека, родился в Лос-Анджелесе в 1968 году и до начала 90-х годов жил и работал в США. – «NewsBalt»). Очевидно, что это ЦРУшник. О чём с ним разговаривать? Он заведомо настроен против русских. Это просто враг. А где латыши, которые имеют бизнес с русскими? Их тоже не пускают во власть.
Я хочу обратиться к прибалтийским народам: Россия никогда не станет завоевывать ваши страны, если, конечно, вы не будете плацдармом для натовской экспансии. Но также очевидно, что те финансовые гарантии, которые получила политическая элита Литвы, Латвии и Эстонии от американцев, немцев, шведов, не дают им занять более разумную и прагматическую позицию.
— Последний вопрос касается земли, на которой происходит интервью. Виден ли с московской колокольни калининградский сепаратизм в виде его «смягчённой» версии — регионализма. Например, многие отмечают, что в Калининграде есть внушительная «пятая колонна» из блогеров, творческой интеллигенции…
— Давайте начнём со слов. Во-первых, между сепаратизмом и регионализмом есть серьёзная разница. Я противник сепаратизма, но я сторонник регионализма. И во-вторых, для меня нет враждебных блогеров. Блогеры — это люди, с которыми можно спорить, не соглашаться, ругаться, блокировать, в конце концов. Какие враги в блогосфере? Это же всё ненастоящее!
Я являюсь сторонником сильной демократической империи с, безусловно, единой территориальной целостностью, едиными таможенными законами, едиными законами судопроизводства. Но дальше начинается регионализм. В составе России есть абсолютно разные цивилизационные уклады. Москва, Питер, Екатеринбург — это анклавы западно-европейской либеральной цивилизации. Заметьте, Калининграда тут нет. Есть православные регионы — бóльшая часть Центральной России. Есть исламские регионы. Есть буддийские регионы. Есть, где царит язычество — Якутия.
А есть Калининградская область, которая тоже создаёт особый тип населения. Этот процесс у вас начался не так уж и давно на самом деле. Я внимательно слежу за вами. Под ним ещё не очень много фундаментальных оснований, кроме того, что между нами и вами есть Литва и Польша. Метафизическим основанием калининградского регионализма может стать, допустим, неокантианство.
Сейчас же Калининградская область производит впечатление какого-то временного лагеря. Разрушенные кирхи, немецкие неремонтируемые дома, на стенах — следы пуль от войны, которая шла здесь 70 лет назад. Вы только недавно начали осваивать эту землю психологически. И это освоение идёт новым поколением калининградцев. И это связано, по всей видимости, с осознанием, что мы никогда не отдадим бывшую Восточную Пруссию.
— Это хорошо или плохо, что калининградцы постоянно рефлексируют по поводу прошлого бывшей немецкой земли?
— Если это делают не политические лидеры — ради бога. Любые же подобные заявления политиков — местных депутатов, мэров, силовиков — должны пресекаться мгновенно и жёстко. Вплоть до смертной казни. Если же говорят блогеры, писатели, граждане, то надо вступать в контрдискурс, поэтому я и приехал в Калининград по приглашению клуба «Блог-пост». Мы не тоталитарное общество, дискуссия является одним из аспектов нашего пути. Это не Франция, где за вопросы о Холокосте профессор Робер Фориссон получил тюремное заключение.
— Регионализм, как правило, предполагает и смену топонимики...
— Да пожалуйста. Хотите, называйте ваше Отрадное — Раушеном.
— Раушен — это Светлогорск.
— Да не важно. Хотите, Калининград называйте Кёнигсбергом. Всё равно это будет русская земля. Это будет культурной и региональной особенностью, но не более.