Ещё пару месяцев назад можно было бы сказать, что 2013-й выдался для Латвии достаточно обыденным: ну, муниципальные выборы там, ну вялые споры о заранее предрешенном уже вступлении в зону евро. Однако, события 21 ноября всё это зачеркнули одной смачной кровавой кляксой. И отныне будущие историки станут делить время Второй Латвийской республики на два чётких периода: «до» и «после». Впрочем, обо всём по порядку.
«История успеха»?
…Вступая в новый, 2013 год, глава правительства Валдис Домбровскис из партии «Единство» имел все основания гордиться собой: мир знал его в облике смелого реформатора, автора одной из современных «историй успеха», капитана, который успешно провёл государственный корабль из кризисного шторма меж многочисленных рифов в тихую гавань. То, что данная «история успеха» оплачена судьбами сотен тысяч латвийцев, от безнадеги хлынувших в Западную Европу в качестве «белых таджиков» — дело второстепенное. В мире господствует идеология неолиберализма, измеряющая достижения не качеством жизни, а сведением голых чисел дебета с кредитом. Если подходить с этой меркой, то нынешнюю латвийскую ситуацию, пожалуй, и впрямь можно объявить «успехом».
Согласно данным Eurostat, в Латвии зарегистрирован один из наиболее высоких в ЕС показателей роста валового внутреннего продукта за 2013-й. Например, в третьем квартале минувшего года прирост ВВП Латвии составил 3,9%, и её опередила только Румыния (4,1%). Третье место заняла Литва — 2,3%. Однако, в современном «обществе спектакля» демонстрация абстрактных цифр «экономических показателей» играет примерно ту же роль, что и когда-то пляски шаманов палеолита. Пока что, сколь ни потрясают латвийские министры достигнутым «приростом ВВП», население продолжает тихо исчезать за границей. Кстати, в Румынии и Литве примерно такая же ситуация.
Для того, чтобы натянуть сову на глобус, правящие подходят с другой стороны. В ноябре президент Андрис Берзиньш сказал, выступая на телевидении, что его не беспокоит эмиграция жителей из республики. Отвечая на вопрос, почему, согласно опросам, до 40% латвийцев готовы уехать, Берзиньш напомнил, что речь идёт о мировой тенденции – потому и удивляться не стоит.
«Я считаю, что патриотизм — это хорошо сделанная работа, плодами которой могут воспользоваться и остальные. Мир открыт, практически треть от всех работоспособных землян мигрирует в поисках работы. В этом нет ничего нового», — заявил глава государства.
Мол, «каждый ищет своё место в жизни, а в условиях открытого мира поддерживать Латвию можно отовсюду. Латыши в мире уже больше не «собиратели грибов», — отметил Берзиньш, подчеркнув, что уже нельзя говорить лишь об отъезде малоквалифицированных работников. Великая радость, безусловно!
Это казённый оптимизм смотрится весьма тускло на фоне оценок профессора факультета экономики и управления Латвийского университета Михаила Хазана, оповестившего, что количество уехавших из государства на постоянное жительство за границу больше, чем указывает Центральное статистическое управление. Согласно по официальным данным, в республике всё ещё числится чуть более 2 миллионов человек (в 1991 году – свыше 2,6 миллионов).
Точное же соотношение оставшихся и «уезжантов» никому неизвестно – особенно с учётом того, что многие из латвийских «экономических эмигрантов» периодически навещают родину и на бумаге продолжают числиться ее жителями. По крайней мере, профессор Хазан считает, что в последнее время темп эмиграции уменьшился примерно на 20% — спасибо и на этом.
Появление «новых прагматиков»
Заметным событием минувшего года стали муниципальные выборы. Символично, что они оказались самыми низкими по явке — проголосовали лишь 45,99% избирателей (686 097 человек). Это самый низкий показатель в современной истории государства. По итогам забега к урнам, места в самоуправлениях разделили партии, уже представленные в парламенте: «Единство», «Центр согласия», Союз «зелёных» и крестьян, Национальный союз VL-ТБ/ДННЛ, Партия реформ.
Однако, на пятки им стали наступать «регионалы» — новоиспечённые партии, создававшиеся именно для того, чтобы пробиться к власти на муниципальном уровне. В числе таковых можно назвать Региональный альянс, Латгальскую партию, «Честь служить Риге», «Латвии и Вентспилсу», «Альтернативу», «Тебе, Юрмала!», Лиепайскую партию, Партию развития, Екабпилсскую региональную партию, «Возрождение Даугавпилса», «Единое Резекне», «Народный контроль», «Даугавпилс – мой город». Несомненно, для многих из них областные выборы послужили своеобразной «разминкой» перед избирательной компанией в Сейм – новый состав парламента станет известен в октябре 2014-го.
Впрочем, уходящий год увидел и рождение партий, изначально «заточенных» под приход к власти только на парламентском уровне. В первую очередь, среди таковых можно назвать «За развитие Латвии», основанную экс-премьером Эйнаром Репше. Затем в этом списке следует «Едины для Латвии», которую намерен возглавить экс-вице-премьер Айнар Шлесерс. Ну и, наконец, безымянное пока общественное движение во главе с бывшей главой Госконтроля Ингуной Судрабой.
Эти три организации отличаются во многих частностях, но одно общее у них есть – это так называемые «прагматики», выступающие за то, чтобы сосредоточиться на работе по подъёму экономики, установлению межнационального мира и налаживанию хороших отношений со всеми соседями, в том числе и восточными. Удастся ли им достигнуть успеха на этом поприще – покажет ближайшее будущее.
Но символично, что именно в 2013 году стали появляться новые партии с подобными программами. Собственно, это было неизбежно после того, как недавние маргиналы из ультранационалистической группировки Visu Latvijai! («Всё для Латвии!») обратились в солидных господ и заняли кресла в Сейме. Правда, объединённый Национальный блок Visu Latvijai!-ТБ/ДННЛ отвоевал не так много мест в парламенте – лишь тринадцать из ста. Однако, войдя в состав правящей коалиции, он оказывал самое непосредственное влияние на внешнюю и внутреннюю политику Латвии. Именно парламентарии из Нацблока «продавили» возобновление работы комиссии по подсчету ущерба от «советской оккупации», принятие законопроекта о свертывании программы «инвестиции в обмен на виды на жительство» — в то время как поставленный ими министр юстиции высказывался за снос памятника Освободителям в Риге.
С другой стороны, ничем особенным, помимо обостренной игры на национальных чувствах латышского избирателя, «птенцы гнезда Райвиса Дзинтарса» не запомнились. К тому же, как заметил тот же Айнар Шлесерс, члены Нацблока предпочитают делать деньги не на развитии, а на распаде. «Стервятники по неплатежеспособности» — так охарактеризовал их Шлесерс, добавив: «Я желаю, чтобы в государство привлекались инвестиции, чтобы в Латвии создавались рабочие места, а они объединились с администраторами неплатежеспособности и судебными исполнителями. Миллионеры занимаются торговлей, строительством, промышленностью, туризмом. Во время кризиса сложилась новая гильдия, новые миллионеры — те, кто с молотка торгует чужой собственностью».
Судя по тому, что сразу после этих заявлений генсек Нацблока Айгар Лусис поспешил выйти из членов Латвийской ассоциации сертифицированных администраторов неплатежеспособности, в которой он состоял девятнадцать лет, упрёки Шлесерса имели под собой почву.
Зигзаг судьбы
Вывод прост: маятник, рано или поздно, должен пойти обратно. На этот раз в сторону сухих «прагматиков», ещё недавно с треском продувших парламентские выборы 2011 года. За прошедшее время латышский народ, кажется, наелся беззаветными любителями национальной риторики и пламенными евроинтеграторами (часто эти два определения относятся к одним и тем же людям). Теперь хотя бы некоторые готовы вверить свою судьбу расчётливым сторонникам автономного (насколько это возможно в нынешней ситуации) и рационального развития государства.
И тут время напрямую обратиться к событиям 21 ноября. Под развалинами «Максимы» в Золитуде остались не только 54 жизни, но и теплившаяся во многих латвийцах вера в то, что государство, как бы там ни было, следует правильным курсом и «всё идёт по плану». Как после землетрясения, взбаламутившего морскую пучину, всплывают вверх таинственные придонные обитатели, так и сейчас перед глазами публики появляются всё новые «вкусные» подробности. Рабские условия труда в крупных торговых сетях, наплевательское отношение к результатам собственной деятельности в строительных фирмах, опекаемых на самом высоком уровне, равнодушие как государственной, так и муниципальной власти к вопросам обеспечения элементарной безопасности простых людей.
Красноречивый пример: несчастные, потерявшие родственников или сами пострадавшие в той катастрофе, подали многомиллионный иск против виновников трагедии. Ответственными за нее они считают компанию Maxima Latvija, строительную компанию Re&Re, владельца разрушившегося здания Tineo, девелопера проекта Homburg Zolitude и Рижскую Думу. И что же? Адвокат Алдис Гобземс сообщил, что на потерпевших уже оказывают давление: «Мы не знаем, кто эти люди и кого представляют. Но с потерпевшими встречаются, их запугивают, убеждают ничего не делать, ничего не говорить».
Мера терпения, как правило, не беспредельна. Если авгиевы конюшни вовремя не расчистить, то они могут рухнуть. Именно это, очевидно, держал в уме президент Андрис Берзиньш, вызывая на беседу премьера Валдиса Домбровскиса («Единство») 27 ноября. Первые несколько дней после катастрофы в Золитуде Домбровскис отмалчивался. Когда же он, наконец, подал голос, то дал понять, что трагедия не приведёт к отставкам министров. Дескать, случившееся, конечно, ужасно, но надо, мол, жить и работать дальше. Неизвестно, о чем они говорили с президентом, но от него Домбровскис вышел совершенно иным человеком. Исчезла всегдашняя невозмутимая самоуверенность: побелевшие щёки и слёзы в глазах свидетельствовали о том, что премьеру нанесен тяжкий моральный урон.
Рассказывая на публике о том, что решил принять на себя политическую ответственность за трагедию и уйти в отставку, Домбровскис – возможно впервые за свою политическую карьеру! – производил впечатление не машины, андроида, но живого человека. Человека, который страдает от тяжести удара внезапно свалившегося на него кулака судьбы.
Сбитый пилот и хромая утка
Правда, кабинет Домбровскиса начал «сыпаться» ещё раньше. Начало года ознаменовалось уходом главы Министерства сообщения Айвиса Рониса. В начале осени премьер отправил в отставку не оправдавшую доверия главу Минкульта Жанету Яунземе-Гренде. По собственной воле решил уйти не справившийся с делами министр регионального развития и по делам самоуправлений Эдмунд Спруджс. Национальный союз в категорической форме потребовал ухода своего же выдвиженца – руководителя Минюста Яниса Борданса. Но сам-то Домбровскис планировал досидеть до парламентских выборов следующего года!
В данном случае, уместна толика конспирологии. Тем более, что речь идёт о мнении, которое высказали некоторые сведущие люди. По их словам, отставка кабинета Домбровскиса стала результатом интриг могущественного мэра Вентспилса Айвара Лембергса. Крупный бизнесмен и популярный политик, Лембергс считается самым влиятельным человеком в Союзе «зелёных» и крестьян, выходцем из которого является и президент Берзиньш.
Однако, хотя Лембергсу удалось продвинуть «своего» человека в главы государства, для него самого минувшие два года выдались очень тяжёлыми. В нынешнем Сейме СЗК был слит в оппозицию с клеймом «олигархической партии». Лембергса тщились превратить в объект коллективной ненависти, причислив к наиболее «деструктивным олигархам», а министр Спруджс попытался сместить старого лиса с поста градоначальника. Однако, умудренный опытом политический тяжеловес Лембергс оказался не по зубам наивному мальчишке Спруджсу, принуждённому, в итоге, очистить кресло министра. Однако, по понятным причинам, вентспилсский комбинатор не мог себя чувствовать спокойно до тех пор, пока у власти остается правительство Домбровскиса. Требовалось спихнуть его, заодно обеспечив возвращение в коалицию родного СЗК.
В этом плане, трагедия в Maxima оказалась для «зелёных» и крестьян просто подарком – представился превосходный повод сплавить неудобного премьера и его присных. И хотя сейчас официальные лица могут сколь угодно отрицать, что Берзиньш волевым решением настоял на отставке Валдиса Домбровскиса, все свидетельствует именно об этом.
Надо упомянуть ещё об одном нюансе. В последние годы двумя самыми узнаваемыми политиками в Латвии считались Домбровскис и мэр Риги Нил Ушаков «Центр согласия»). Последний, будучи очень умелым популистом, сумел добиться в ушедшем году своего триумфального переизбрания. Вокруг него сложился преданный круг фанатов, приписывающих своему кумиру всевозможные достоинства. Остроумный «Фейсбук» откликнулся на это созданием виртуальной «Церкви Нилмыстобоя» в шаржевой форме высмеивающей типичные штампы «нилопоклонников».
Так вот, вне зависимости от того, удалился ли Валдис Домбровскис в отставку по своей воле или по президентскому принуждению, он переиграл этим своего соперника. Ведь Ушаков повторить данный шаг категорически отказался – хотя его, как мэра, на территории города которого произошла трагедия, следует считать ответственным за неё, во всяком случае, не меньше, чем премьера. А ведь многие избиратели этот отказ запомнили! И ещё недавно казавшийся непотопляемым, красавчик Нил вступает в нынешний год «хромой уткой».
А вообще, расклад получается забавным. Взорваны ещё недавно казавшиеся незыблемыми правительственные цитадели. Растущий вакуум пытаются заполнить новые партии. Нынешний год обещает оказаться захватывающим.