Информационно-аналитический портал «НьюсБалт» взял интервью у российского академика Юрия Нечаева, который в 2012 году был представлен на Нобелевскую премию за монографию «Теория катастроф: современный подход при принятии решений». 82-летний профессор отдал лучшие годы своей жизни развитию оборонного комплекса Советского Союза. Он стал конструктором посадки космического корабля «Буран» (ракетоплан, благодаря разработкам Нечаева, впервые в мире приземлился полностью в автоматическом режиме), долгое время работал в Севастополе в главной военно-морской базе Черноморского флота.
— Юрий Иванович, вы прекрасно знаете Украину. Скажите, что случилось с нашим братским народом?
— Мне очень тревожно. Я прекрасно знаю не только Крым, Одессу, но и Западную Украину. Бывал там не раз не только по работе, но и с дочкой, которой тогда было лет восемь. И ничего, нормальные были отношения к нам. Но теперь мы все стали свидетелями, как легко, оказывается, можно испортить отношения между странами, между народами. Я поражён ситуацией в Одессе, когда были заживо сожжены десятки людей. Такой трагедии трудно было предположить. Ведь это Одесса – город с юмором, причём с очень тонким, интеллектуальным…
— Ваш прогноз, долго ещё будет лихорадить Украину?
— Считаю, что в этой ситуации было бы всем хорошо, если Украина выглядела бы как набор штатов. Как в США. Наверное, меньше стало бы конфликтов. Потому что конфликт, который сейчас между центром и восточными областями, порождён жизнью. Нельзя так наплевательски относиться к народу.
— Вы полжизни проработали в Крыму – в Севастополе. Скажите, как международный эксперт, по праву мы взяли полуостров?
— Севастополь – это уникальная российская военная база, которую мы фактически потеряли после развала Союза. И не во флоте дело. Там же – огромная береговая инфраструктура, полигоны. Чего стоит только тренировочный полигон для посадки на авианосец. Есть и другие полигоны, которые выполняли перспективные задачи развития нашего оборонного комплекса. Я вам как человек, работающий в обороне, говорю. И всё мы это потеряли. Понимаете, когда развалилась страна, Ельцин спокойно мог решить этот вопрос. И отдали бы украинцы нам этот Крым, не задумываясь! Все же хотели тогда стать президентами. Поэтому мы оказались заложниками тяжелейшей ситуации, которую сегодня выправили.
Конечно, никогда теперь Россия не отдаст ни Севастополь, ни Крым. Никому. Более того, если попытаются разжечь серьёзный международный конфликт, то это приведёт к тому, что Россия отрубит раз и навсегда.
— Вы намекаете на военное решение?
— Я просто не понимаю позицию многих европейских стран, которые идут на поводу Соединённых Штатов. Ведь на самом деле в случае конфликта на переднем крае встанут они, а не США.
— А вы сейчас сотрудничаете с российской оборонкой?
— Да, но секретами я не занимаюсь. Все мои патенты, который внедряются в оборонку – открытые. Взять хотя бы патент на системы посадки летательных аппаратов на авианосец. Американцы его используют.
— В связи с этим вопрос – читая о вас американские отзывы, складывается впечатление, что Штаты вас «купили»…
— Да что вы! Да, в 2009 году я победил в рейтинге США на должность международного независимого эксперта по интеллектуальным технологиям XXI века. Правда, об этом рейтинге я понятия не имел. Интеллектуальное соревнование было заочным, американцы просто взяли научные работы из библиотек. После этой победы и вручения золотой медали в Белом Доме, мне предложили контракт на два года для работы в США. Но я отказался, получив недоброжелателей как в США, так и в России. В России, решив, что я стал миллионером, даже попытались атаковать моих дочерей и внучку. Меня едва на тот свет не отправили. Пришлось обращаться в органы.
— А кто это делал?
— Назову одним словом – «мафия». В конечном итоге меня обокрали, вынесли компьютер, где были все мои наработки с американцами, англичанами, патенты. Затем я написал монографию «Теория катастроф: современный подход при принятии решений», за что был удостоен в США в 2011 году премии имени Альберта Эйнштейна. Лауреат данной премии автоматически представляется на Нобелевскую премию. Однако мне предложили два варианта – пойти на Нобелевскую как борец за права человека или стать «коллективным лауреатом» вместе с американцами. Я отказался от обоих вариантов. Я им сказал, что не буду вторым Сахаровым, а по поводу коллективной премии – так эти американцы были наблюдателями моих разработок! Им-то за что?! Ну мне и сказали – раз так, то вы никогда не получите Нобелевскую премию. Ну и что (улыбается).
— Юрий Иванович, сегодня в интернете много статей о том, что мировые державы разрабатывают новые виды оружия, которые, например, могут спровоцировать извержение вулкана, вызвать цунами и т.д. Есть в этом доля правды?
— Это как раз моя тема – проблема развития интеллектуальных технологий. Это дело серьёзное, куда серьёзней атомной бомбы.
— Почему?
— Финал – хуже! Простейший пример, я взял и отключил на месяц вообще всю электроэнергию одной страны. И всё. Спокойно входи в эту стану и на надо даже стрелять. Ещё пример. Летит самолёт. Я могу влезть в компьютерную систему и управлять ей, минуя пилота. Возьмите недавнюю авиакатастрофу в Альпах. Она навевает меня на мысли, что что-то с пилотом было не так. Он же лежал в психиатрической больнице и кто знает, как его лечили. Не надо вживлять в мозг датчик, который будет им управлять (хотя это тоже возможно). Можно его обучить, и он даже не будет это осознавать. Этой проблематикой я занимался ещё сорок лет назад. Понятно, это была закрытая проблема. Называлась она «Моделирование поведения», и была направлена на мотивирование личности на решение конкретной задачи.
— То есть, по сути, это зомби?
— Это попытки создания искусственной жизни. Но я не хочу участвовать в этом. Потому что, к сожалению, борьба добра и зла всегда приводила к победе зла. Иначе жили бы мы сейчас в другом обществе. Вы посмотрите, сколько денег тратится на вред человека и сколько на пользу. Примерно 80 и 20 процентов. Я уверен, что когда физики работали над созданием квантовой механики, никто из них не предполагал, чем всё закончится. И когда они узнали, что закончилось всё атомной бомбой, то схватились за голову: «Что мы натворили?!» В этой же ситуации мы можем оказаться. Ведь не будут создавать существа, которые станут уступать в автобусе места женщинам. Эти «личности» будут созданы для решения 3-4 задач. Как обучали тех, кто таранил башни-близнецы в США. Их научили только взлетать и таранить небоскрёбы. Посадке не обучили.
— Всё-таки ваш прогноз – мы на пороге глобальной войны?
— Мне этот же вопрос задали в Оксфорде, где я имею диплом философского факультета. Меня там попросили описать физико-философский аспект развития интеллектуальных технологий 21-го века. Я им говорю – ребята, финал вижу, но не хочу статью заканчивать пессимистически. И хотя у нас любят цитировать корифея науки в сфере искусственного интеллекта Нильсона: «Люди, в основном, идиоты, а власть – бессовестна», я уверен, что человечество не допустит глобальной войны, что мы обуздаем эту проблему. Шутить с этим Обаме или другому деятелю нельзя.