Врио губернатора Калининградской области Антон Алиханов в интервью ИА REGNUM высказался по поводу т.н. германизации самого западного российского региона. Публикуем фрагмент беседы.
— Антон Андреевич, всё-таки есть германизация? Под этим понятием мы подразумеваем не собирательство калининградцами бутылок с немецкими надписями и ремонт хрущёвок в псевдоготическом стиле, а методичное переформатирование сознания калининградцев, что из всех граждан России только они являются самыми «европеизированными» и, как продолжатели славного немецкого прошлого, достойны вхождения в евросемью. Как Вы считаете, такая идеология «Калининград — это Европа» может стать инструментом для расшатывания политической ситуации в стране?
— Полемика о германизации в калининградском истеблишменте, в журналистских и около журналистских кругах идет сейчас очень широко. В социальных сетях устраиваются баталии между теми, кто говорит, что она есть, и теми, кто говорит, что это бред, и ее нет. Но сам факт того, что подобная дискуссия стала столь громкой, это «звоночек».
Я живу и работаю в Калининграде уже полтора года, и на мой личный взгляд, в обывательском смысле германизации как насаждения культурной идеи в повседневной жизни не видно, и этого нет. То есть говорить о том, что обыватель переориентирован на Европу, и завтра готов сказать, что «мы уже часть Евросоюза» — вряд ли можно. Но, в силу своей должности, и доступа к определенной информации, я понимаю — конечно, то, о чем говорится и имеется в виду на глубинном уровне, присутствует. Например, это работа различных некоммерческих организаций, всяких «псевдокультурных» центров. Я бы не сказал, что вся эта работа имеет деструктивный характер. Но когда не ведется противоположная работа, нет постоянного поддержания связи с основной территорией России, с ее культурным кодом, когда ты чувствуешь свою бытовую связанность с условной Польшей в большей степени, чем с Россией, то есть, о чем задуматься.
По результатам социологических исследований, которые проводятся в Калининграде, этого не видно, но это не значит, что мы не будем по этому поводу держать руку на пульсе. Однако проблемой, требующей сиюсекундного решения, на мой взгляд, она не является. Повторюсь — это не значит, что проблемы не существует. Она просто имеет немного другой характер.
— В развитие вопроса можно спросить про Королевский замок — насколько, по Вашему мнению, отразится на электоральных пристрастиях принципиальное решение не воссоздавать замок? Может ли «пятая колонна» организовать и провести на выборах провокации, призванные усомниться в легитимности избранного губернатора?
— Королевский замок, или замок Кенигсберг, стоял на возвышении, на так называемой Королевской горе и был сильно поврежден во время авианалетов союзников в ходе Великой Отечественной войны. Вообще, Калининградская область в части инфраструктуры очень сильно пострадала от налетов союзников, но при этом они «милостиво» оставили нам все фортификационные сооружения, вероятно, чтоб немцам было удобнее обороняться?
Итак, Королевский замок был серьезно разрушен, но стоял. После войны его разбирали в несколько этапов, и наконец, взорвали в конце 60-х годах. И сейчас в центре Калининграда свободен большой кусок земли, рядом стоит Дом Советов. Было проведено несколько конкурсов, которые подразумевали, в том числе, и восстановление Королевского замка.
Но я уже неоднократно говорил, нам есть, чем заняться помимо Королевского замка. Нам всем в ближайшие 10 лет будет, куда приложить свои силы. И это точно не создание новодела, стилизованного под Королевский замок. Есть огромное количество и замков, и старинных кирх, и других сооружений, которые сохранились и которые требуют ухода, восстановления и реставрации. И уделять внимание этому новоделу в виде воссозданного Королевского замка, с моей точки зрения, не очень правильно.
Я уже не говорю о символических значениях этого замка для немцев и для тех, кто бежал и уходил из Восточной Пруссии. Это определенный символ, в том числе и властный. И не стоит им заниматься. И с точки зрения практической, материальной, и с точки зрения символической.