Ноябрь 2011 года в сфере энергетики войдёт в историю двумя важными событиями. Первое — 8 ноября открыта первая очередь газопровода Nord Stream. Второе — неспособность (пока) премьеров стран Балтии договориться о месте строительства терминала для сжиженного газа. Если первое событие напрямую связано с «Газпромом», то второе развивается в поле интересов «Газпрома».
Перед началом проекта Nord Stream Россия на Западе старалась обосновать, что этот газопровод необходим из-за ненадёжных транзитных государств. Именно в то время началась «газовая война» с Украиной. Несмотря на обвинения России в адрес Украины в воровстве газа, европейцы беспокоились, что в случае необходимости вентиль может быть перекрыт и для других стран.
Даже если допустим, что и Украина была не без вины в «газовых войнах», важнее всё же то, что ни с одной другой компанией не связано так много опасений по поводу присутствия политических целей, как с «Газпромом». Российская сторона, разумеется, успокаивает нас, что решения «Газпрома» всегда обоснованы только экономически. Но так ли это на самом деле?
Рентабельность «Северного потока» ставили под сомнение не только западные, но и некоторые российские эксперты. Бывший руководитель Газпрома Рэм Вяхирев в 1998 году выразил мнение, что проект северного газопровода невыгоден. Аналогичную точку зрения высказал также менеджер «Газпрома» Александр Рязанов, который подчеркнул, что экономическое обоснование проекта сильно отстаёт от политического. Негативному имиджу Nord Stream способствовало также награждение бывшего канцлера Германии Герхарда Шрёдера прибыльной должностью и участие в реализации проекта офицеров и осведомителей спецслужбы бывшей ГДР Stasi.
Экономическая мотивация ставилась под сомнение и в других инициативах Газпрома, к примеру, в покупке телеканала НТВ и в покупке компании Сибнефть в то время, когда её цена находилась на высшей отметке. Руководитель E.ON Ruhrgas Буркхард Бергман в своё время отмечал, что приобретение сетей распределения газа в Европе экономически невыгодно самому «Газпрому». Экономическая мотивация, скорее, указывала на необходимость улучшить собственную экономическую эффективность и больше инвестировать в добычу газа, чем в доступ к конечным потребителям на Западе.
На практике мы видим, что, несмотря на упомянутое выше, Россия развивается (как обычно) экстенсивно, а не интенсивно. Государство, которое занимает первое место в мире по экспорту газа, газифицировано только на 50%!
24 ноября этого года в Брюсселе премьеры стран Балтии не достигли договорённости о строительстве терминала для сжиженного газа (ТСГ) в Латвии. Европейская комиссия как арбитр поможет нам решить, где самое выгодное место для реализации проекта. По подсчётам, после реализации проекта ТСГ цена на газ для домашних хозяйств и промышленности уменьшится приблизительно на 5-15%.
Даже если оценивать только экономическую мотивацию Газпрома, можно сделать вывод, что этот проект меняет status quo концерна в энергетической отрасли Балтии. В СМИ ранее прозвучало мнение, что Itera Latvija хочет участвовать в строительстве терминала. Однако в июле этого года руководитель Itera Latvija Юрис Савицкис высказался, что в проекте терминала заинтересована группа физических лиц-единомышленников, в которую входит также Савицкис, но в ее составе нет ни Газпрома, ни Itera. Если эта группа единомышленников действительно подаст заявку на участие в проекте, ей нужно будет пояснить, не вовлечена ли в нее все же каким-то образом соседняя страна.
Для того чтобы проект ТСГ дал необходимый экономический эффект, государству принципиально важно вернуть Инчукалнское газохранилище для нужд нового проекта. Несколько лет назад, когда открывалось представительство «Газпрома» в Латвии, в СМИ было выражено мнение, что одна из задач этого представительства добиться, чтобы Инчукалнское газохранилище находилось в распоряжении «Газпрома» и после окончания договора с Latvijas gāzes в 2017 году.
Однако в интервью изданию «Открытый город» в июле этого года заместитель руководителя представительства Газпрома в Латвии Павел Литвинов подчеркнул, что для «Газпрома» Инчукалнское газохранилище «не главное. Если его вдруг не станет, Россия не исчезнет». Ещё Литвинов сказал, что традиционно сложилось так, что газохранилище в Инчукалнсе было системообразующим для Северо-западного региона России, «но это добрая воля «Газпрома» и России — хранить здесь газ или нет».
Таким образом, сигнал ясен: Латвии ещё нужно постараться, чтобы Россия хранила здесь газ… Если представительство «Газпрома» за Инчукалнское газохранилище не борется, то за что оно борется? Представительство в Латвии пользуется особыми привилегиями. В отличие от 12 других «посольств» Газпрома за рубежом, которые арендуют помещения для офисов, представительство в Латвии в 2010 году за 1,5 миллиона латов приобрело эксклюзивное здание в Межапарке. Кроме получения больших зарплат и наслаждения отличной рабочей средой, работники представительства занимаются защитой интересов «Газпрома»: куются планы об участии в производстве электроэнергии в странах Балтии. К тому же, создаётся необходимый фон для обоснования присутствия «Газпрома» в Латвии. Так, в одном из интервью руководитель представительства «Газпрома» в Латвии (бывший сотрудник КГБ) Евгений Ролдугин сказал, что у поиска латвийской стороной поставщиков сжиженного газа «призрачные перспективы».
На вопрос журналиста о мотивации Газпрома не предоставлять льготу в цене на газ для Литвы, в отличие от Эстонии и Латвии, заместитель Ролдугина Литвинов, ответил: «Газпром» — газовая компания, и её главная задача получение максимальной прибыли… Но, так как этот бизнес в мировой практике является топ-бизнесом, то от политики никуда не уйдёшь».
Таким образом, представитель «Газпрома» признал политическую мотивацию наказания Литвы за введение условий Третьего энергетического пакета Европейского союза.
Латвия в этой сфере пока отстаёт от Литвы и Эстонии, дальше разговоров мы не ушли. В третий энергетический пакет входят шесть законодательных актов, которые предусматривают ограничение деятельности вертикально интегрированных компаний. Это напрямую относится к «Газпрому» и аналогичным компаниям. В собственности таких компаний-продавцов газа больше не смогут находиться сети его транспортировки.
Это болезненный удар для Москвы. Для Владимира Путина главной задачей в энергетической политике было установление контроля над сетями транспортировки газа на постсоветском пространстве. Ещё в своей защищённой в Ленинградском горном институте диссертации кандидата в доктора наук он назвал упомянутое основной задачей политики России.
В связи с открытием Nord Stream для Латвии уже ничего существенно не изменится. Этот проект — просто напоминание о том, что не все в экономике Газпрома экономическое. В свою очередь, при реализации проекта ТСГ Латвии нужно обойтись без прямого участия Газпрома и следует остерегаться также «групп единомышленников».
Источник — «IR».
Перевод — ИноСМИ.