Вечно происходит одно и то же: мы к ним как люди, а они нам хрен на блюде. Ну чего уж лучше: вломив миллиарды, мирно плывет над Сочи в сторону общечеловеческих ценностей летучая Россия шагаловских местечек. Куда ясней? Запоздалым олимпийским кольцом раскрываем Европе с Америкой своё потаённое. Свой сон о чём-то большем, чистом и достойном. А что в ответ?
Обама и смотреть на это не хочет, а некрасивая, как звезда «Секса в большом городе», Нуланд спешно и небрезгливо раздаёт Ярошу с Музычко печеньки на Майдане. Мы им Чехова с Дягилевым, а они морщатся, обидные слова говорят: «бензозаправка, возомнившая себя великой империей». А ведь мы столько для них сделали! Купили бесхозный «Челси»: играй, Дрогба, наяривай. Обеспечили воздушный коридор на Афган: хоть обширяйтесь. Ловко спасли в Сирии от химически чистого позора. Первыми позвонили, когда пыльно и страшно пали их безликие «Близнецы». Бензозаправка! По туннельного размера трубе за бессмысленные зелёные бумажки мы переливаем вам нашу чёрную кровь в виде нефти, изо рта в рот отводим от себя святой дух свой в виде газа: живите, пользуйтесь! А вы в Яроше в упор не видите фашиста: хоть каннибал, лишь бы против Путина. Вот вой бы поднялся, если бы это был наш, русский Ярош! Враз бы заметили, набежали, устыдили.
А самим ничего не стыдно: уж если брать историю… Французишки, за пять минут сдавшие Гитлеру страну, ценя свою нежную, как лягушачья лапка, жизнь, первыми прибежали, к делёжке Берлина. Успели! Мы что — возражали, потеряв 20 миллионов человек? Не сдавая Ленинград в блокаду? Нет, утёрлись солдатской портянкой: вэлкам! Ещё в ХIХ веке мы практически поголовно выучили французский – и что? Уберегло это нас от нашествия Наполеона? Счас! Вместо того, чтобы крем шантильи кушать, пришлось корсиканское чудовище по всей широкополосной России мотать, пока не умаялось. Ополчение собирать впервые (но не последний раз) в истории, заманивать зверя в Москву, Москву при этом сжечь: ну, что, припекает? Ага! Прощенья просишь? Мира захотел? А ты три раз попроси. А когда три раз попросил, то Александр Первый ответил: вот кукиш тебе, «Я лучше стану царём камчадалов, но мира не подпишу!» Мать Марья Фёдоровна Вюртембергская в обмороке, придворные в коридорах дворца разводят руками, возводят очи и понимающе крутят перстом у виска. Либеральная общественность, обернувшись французским флагом, ходит Бульварным кольцом: «Руки прочь от родины эгалите и фратерните!», а он, ехидно: «Пиит же сей, ныне желающий посрамления и горя своей Отчизне, сам же увещевал: “Не стоит прогибаться под изменчивый мир, однажды он прогнётся под нас”. Мы следуем наставлениям, и следуем победно: Крым, благодарение Богу, наш. Прогнулся же пиит: что ж, духоподъёмные творения бывают долговечнее тщеславного творца». И рейтинг в народе — прям как у Сталина.
Послушайте, корсиканские и прочие чудовища, ну как вам еще угодить? Вы принудили сменить в айфонах такую красивую, обстоятельную операционку с оттенением на тонконогую дизайнерскую – ладно, мы сменили, плюясь. Мы поклоняемся пластиковой карточке с микрочипом – ровно, как вы. Мы катаемся с ваших Альп не как Суворов, а на лыжах. Мы покупаем ваши автомобили, мы смотрим ваши сериалы (True Detective, кстати, просто Чехов какой-то, просто Станиславский). Ну что вы лезете в нашу Украину? В, разумеется, суверенную, а как же, это не обсуждается, но нашу, нашу, нашу, слышите? Кстати, салют-то запланирован по случаю возвращения Крыма в родную гавань? Не-е-ет, давайте уж и салют! Чтоб до печёнок! Как же достало это ваше вечное лицемерное кидалово! Это ваше «НАТО не будет расширяться на Восток». ПРО, направленное на Иран. Эти ваши губки гузкой: «То, что случилось в Крыму, не может быть признано действительным».
А каким? Там бывший офицер советской армии Виктор Котовский уже сходил на могилку к своей бабке, обтёр памятник, положил цветы, сел на лавку, хряснул стопку и сказал: «Ну что, годок ты всего не дожила до возвращения на родину-то. Давай расскажу, как дело было». Нет, я тоже человек. Я понимаю: мы живём в глобальном мире, и если уж нам грозят разрушительными санкциями за то, что мы не стали ждать у себя Ливии, то санкции будут: я же помню, как это было с Советским Союзом. И карточка банка «Россия», доставшаяся мне от известинского прошлого, уже не работает. Проверил в вашем, немецком магазине «Кнакер» московского района Куркино, покупая мюнхенские сосиски и ветчину «Римская». Что, конечно, неудобно: хоть там осталась и десятка рублей, но всё же тыщ.
И с хохлами воевать мне тоже резону нет: так они мне пристройку ремонтировать никогда не закончат. И не такой уж я и храбрый, и довольно старый, и воевать не мне, а сыну, а то и внуку. Но бросил всё и на референдум полетел в Крым, потому что это… Ну, словом… Короче, ты, скорей всего, не поймёшь, хотя… Процитирую-ка я другого пиита, любимого: «Эта земля была нашей, пока мы не увязли в борьбе. Она умрёт, если будет ничьей, пора вернуть эту землю себе» — забавно, что если воевать, то обе стороны с одними песнями пойдут дружка на дружку. И на салют я пялился, как дурак. И с Чалым, который севастопольский бизнесмен и в свитерке, у меня параллельно на глаза слёзы наворачивались. Хотели мы стать Европой, видит Бог, очень старались. Вы выбрали Яроша, Яценюка, Тягнибока и Турчинова. Вот и целуйтесь с ними. Перефразируя Суркова, Фолкнера с Ларсом фон Триером вы у меня не отберёте. Поеду в Ливадию летом: там хорошо, там царь с семьёй хотел остаться жить после отречения, наивный.
Источник — «Snob».