Эстония впала в истерику, испугавшись повторения „Крыма“ в Прибалтике. Наряду с обрадовавшимися милитаристами (возможность наращивать военные расходы) встрепенулся и политический бомонд, озабоченный тем, что местные русские могут повести себя, как крымчане. И всё потому, мол, что в массе своей они всё ещё не вполне разделяют западные ценности, не стали лояльными, поскольку смотрят российские телеканалы, ориентируются на Россию.
Если бы эстонская элита была честной и порядочной (цивилизованной) в межэтнических отношениях, она не стала бы, да ещё и через колено, искать выход в переформатировании мировоспритятия русского и русскоязычного населения по эстонским лекалам. Речь о реорганизации русскоязычного медиапространства Эстонии. Идея пустая и затратная.
Сначала – права эстонцев, потом – права человека
К сожалению, те, кто испугался российской угрозы и „пятой колонны“, не услышали те редкие здравые голоса, которые, наконец-то, признали очевидное – вспомнили о позорном общественно-политическом и социально-экономическом разрыве между уровнями жизни эстонцев и русских/русскоязычных. Не говоря о тех немногих, кто даже осмелился заявить о необходимости устранять это неравенство.
Ясно, что оно (неравенство) – „мина замедленного действия“. Но эстонские политики и чиновники высочайшего ранга нашли выход в том, что решили осчастливить своими пустопорожними визитами русское/русскоязычное население северо-востока, и прежде всего (входившую летом 1917 года в состав Петербургской губернии) приграничную Нарву, где неэстонцы составляют сегодня без малого 100%!
Зато идеологи моноэтнической Эстонии отказались от такой театральности, действуют решительно и с размахом. Они объявили о необходимости кардинально повлиять на русскоязычное медиапространство с целью, давайте называть вещи своими именами, обратить неэстонцев в „эстонскую веру“.
На ум приходит популярная в своё время дискуссия эстонской элиты на тему „keel ja meel“, в ходе которой эстонцы признали, что худо-бедно заговорившее наконец на эстонском языке (keel) русское/русскоязычное население совсем не обязательно разделяет, причем довольно часто, умонастроения (meel) эстонской элиты и общества. В этом националисты видят катастрофу, угрозу Эстонской государственности. Уже тогда впервые и обнажили себя в полной красе интеграторы всех мастей – выяснилось, что на самом деле они – ассимиляторы.
Разумеется, и теперь никто от ассимиляции русских не отказался. Но скрывать это стало труднее. Сегодня многие понимают, что инакомыслие в русской/русскоязычной среде рассматривается как угрожающая государству крамола, с чем должна бороться охранка, но в то же время, если с точно такой же критикой выступает эстонец, то он – „оппозиционер“, соответствует демократическим нормам. Налицо лицемерие отцов основателей эстонской этнократии – они чётко делят всё население на „своих“ и „чужих“ („приезжие“ или „muulased“). Всё очевиднее становится реальность воплощения в жизнь лозунга „Эстония для эстонцев“, выдвинутого в 1995 году партией Марта Лаара. Он не забыт, он цветет и пахнет. Как и девиз „Сначала права эстонцев, потом – права человека“.
Пусть всё это можно объяснить (но не оправдывать!) особенностями истории и становления эстонской нации и государственности, но надо быть хоть немного европейцем, чтобы понимать – нельзя русскому человеку с иной верой, ментальностью, историческим опытом, миросозерцанием и славянской письменностью (кириллицей) насильно навязывать чуждое, прагматичное, меркантильное, протестантское (во многом провинциальное) мировоззрение. Это тоже самое, что закручивать (а, если ещё и силой), на эстонский болт с дюймовой резьбой русскую гайку с метрической. В итоге повредились бы обе резьбы. Что и демонстрирует полный провал интеграции в Эстонии. Так что, хотя в Эстонии много положительного (сервис, общественный порядок, свобода передвижения, культура поведения…), картину портит всепроникающий комплекс национальной неполноценности, брутальность которого мы видим сегодня и на Украине.
В идеале: права и обязанности одинаковы для всех
Вот почему нет смысла удивляться и критиковать учреждение при Министерстве культуры специальной комиссии по реорганизации русскоязычного медиапоространства. Например, удивляться, что в который раз при рассмотрении „русской проблемы“ проигнорированы сами русские. В означенную комиссию вошло всего два журналиста русской культуры из 16-ти, нашлось место даже представителю Полиции безопасности (как же без неё, когда обсуждают русских). Или возмущаться тем, что в комиссии почти нет практикующих журналистов, вместо них – чиновники и „эксперты“ (кстати, в области эстонизации). Или разводить руками по поводу того, что цель созданной комиссии – „помочь понять, как лучше достучаться до местных русских“, хотя совсем недавно был проведён солидный академический „Интеграционный мониторинг эстонского общества 2011”, а потому интеграторам-реформаторам не надо „открывать Америки“. И потому уж совсем потусторонней смотрится озабоченность тем, куда пойдут деньги – на новые русскоязычные СМИ или уже действующие.
Все интеграционные потуги двух десятилетий и вот, новые, предусматривающие совершенствование властью русскоязычных СМИ, направлены не на интеграцию, не на объединение, а на ассимиляцию и подчинение неэстонцев интересам властной этнократии и идеологии моноэтнизма. Потому что, если бы было иначе, то власти давно сделали то, что предложила журналист портала rus.Delfi Маргарита Корнышева.
Она ссылается на упомянутый „Мониторинг“, в котором установлено, что до трети русскоязычного населения „регулярно следит и за эстоноязычным информационным пространством и передачами… В то же время лишь малая часть эстоноязычной публики следит за русскоязычными СМИ, в том числе за публикуемыми в интернете мнениями“. И делается единственно правильный вывод: „Интеграционный мониторинг" засвидетельствовал, что информации лишена, скорее, эстоноязычная публика. Стало быть, ее медиапространство и улучшать. Как? А впустить в него русскоязычных, живущих в Эстонии. Но впустить не так, как сегодня, тасуя одну и ту же жидкую колоду "дежурных" деятелей, устраивающих эстонское медианачальство своей предсказуемостью, а приглашая к диалогу и тех, кто „портит картину“.
Увы, не будет этого! Ведь совет русского журналиста посягает и на ныне святое – моноэтнизм. А значит, речь должна идти о необходимости интеграции (неформальное приобщение к европейским ценностям) не столько и не только русских, а прежде всего самих эстонцев, должных открыть для себя ментальность и миросозерцание местных русских. Разумеется, с целью совместного проживания в одной на всех стране. Это сближало бы эстонцев и неэстонцев естественным образом (практически без затрат), а толерантность, взаимоуважение обеспечивали бы порядок, при котором законодательство едино для всех, и все отвечали бы перед законом на равных основаниях. То есть так, как было в „проклятое“ советское время, когда в целом было не важно, какая у тебя национальность. Да, жили двумя в чем-то обособленными, но не противостоящими друг другу общинами, параллельно друг другу. Но главное, что все были граждане одного государства, имели одинаковые права и обязанности. ВСЕ!
Вместо этого мы имеем завуалированный апартеид, который у нас глубокомысленно оправдывают особым путем развития Эстонии, от чего никто не намерен отказываться.
„Нужные“ русскоязычные СМИ или бассейны в Нарве?
Но не всё так безнадежно. Капля камень точит. В газете Postimees известный политик, член Реформистской партии, недавно одна из самых ръяных интеграстов Эстонии, экс-министр культуры Лайне Рандъярв дивится тому, что интеграция ведёт в никуда, несмотря на то, что на неё истрачены громадные суммы, прежде всего денег Евросоюза.
Привожу выдержку: „По мнению экс-министра культуры, интеграция невозможна в принципе, а значит, не надо ждать, пока две сотни тутошних народов сделаются эстонцами. Надо искать иные пути сосуществования с «приезжими». От интеграции, пишет прозревшая Рандъярв, было плохо всем – «и интегрирующим, и интегрируемым… чиновники – и те не радовались, потому что результата не было, и вообще эстонцы не понимали, куда именно надо бы людей интегрировать». В общем, «работа проделана, силы приложены, деньги потрачены, итога нет… Надо дать людям быть теми, кем они хотят быть, – до конца жизни, как говорилось в одной рекламе… Насильно мил не будешь. Чем больше давления и принуждения, тем сильнее ответная реакция. Непропорционально сильнее». Удивительно, но года два назад этот же человек назвала демагогией сказанное мною что-то в этом же духе! Неужели „процесс пошёл“?
Увы, в целом эстонские политики ещё далеки от цивилизованного решения проблем межэтнического равноправия. Об этом говорит и реакция многих журналистов и политиков и на избрание в Европарламент „русской“ центристки Яны Тоом. Недовольство и сожаление этим объясняли её желанием (кстати, соответствующим международному праву!) защитить русскоязычное образование в Эстонии, а также тем, что в одном из интервью она говорит об увядании эстонской культуры и исчезновении эстонского языка.
Вопрос даже не в том, что об этом же неоднократно заявляли сами эстонские политики, причём националистического толка (выходит: им можно, а „русским“ – нет), а в том, что ничего противозаконного и оскорбительного (тем более на фоне пошлой русофобии в эстоноязычных СМИ) в этом заявлении нет. Не говоря уже о европейском праве на самовыражение, свободу слова и распространения информации.
И смешно сказать: не рад выбору избирателей и бывший премьер-министр Андрус Ансип, известный демократ, варварски зачистивший в апреле 2007 года Тынисмяги от советской (русской!) скверны. Но снова! И его недавно посетило микроозарение: он справедливо заметил, что вместо затрат на создание или расширение русскоязычного телевидения правильнее направить деньги на строительства бассейна в русскоязычной Нарве.
Неужели высказать эту справедливую мысль можно было только перестав быть премьер-министром?
Источник — Slavia.ee.