В марте 2014 года, когда в Европе поднялся шум вокруг вхождения Крыма в состав России, профессор экономики Гжегож Колодко заявил, что «на Россию нельзя кричать, с ней надо разговаривать». Поэтому последние действия американского и евросоюзного руководства, считает Колодко, это скорее окрик (даже не крик) — или, на худой конец, разговор в ином, нежели прежде, тоне. Гораздо более резком. Информационно-аналитический портал «НьюсБалт» перевёл на русский язык мнение польского экономиста о российских контрсанкциях.
«Обратите внимание, что никто не кричит на новое египетское правительство, которое, надо сказать, является весьма сомнительным с точки зрения демократии, никто не кричит на власти многих других стран — Израиля, например, правительство которого допускает то, что генсек ООН назвал «преступным деянием», я говорю о бомбардировке школы и больницы, в результате которой погибли невинные люди, женщины и дети.
Здесь просто нужно вести диалог — для того, чтобы найти выход из сложной политической ситуации, в которой мы оказались, в том числе, и из украинского кризиса. Несмотря на объявленные санкции, простые люди продолжают ездить из Европы в Россию и обратно; эксперты, политики, интеллектуалы, артисты и дипломаты — встречаться и общаться, а такие видные главы государств, как Барак Обама, Ангела Меркель и Франсуа Олланд — разговаривать с президентом Путиным по телефону.
Сегодня, однако, ситуация — иная, нежели прежде: она всё время очень динамичная; через несколько месяцев она будет совершенно иной, чем сейчас. Боюсь только, что она будет, к сожалению, гораздо сложнее, в частности, из-за введённых Западом санкций. Эти санкции совершенно определённо не изменят политики, проводимой российскими властями — и которые руководствуются своей логикой. Её (эту логику) можно осуждать, можно не понимать, с ней можно время от времени принципиально не соглашаться. Но — эти санкции только портят ситуацию, и можно задаться вопросом — а что, если бы эти санкции не были применены в такой ситуации?
Например, после объявления военного положения в 1981-м году так называемый «демократический Запад» не мог не объявить санкции против властей Польской народной республики, хотя их результат тогда был иным, по сравнению с нынешними санкциями против России: и масштаб этих санкций иной, и совершенно иначе выглядит российская экономика…
Россия с этим справится, вне зависимости от того, будем ли мы объявлять те или иные санкции, или если эти санкции зайдут так далеко, что на самом деле все страны, а не только Запад, выстрелят себе в ногу — и лишь навредят себе самим. Обратите внимание, что всё происходит само собой, естественным образом.
Как говорится, «своя рубашка ближе к телу», и мы соседствуем с Россией, и с Украиной, у нас есть своя историческая память, вокруг много говорится об украинском кризисе, а также об отношениях России со странами Запада, о польско-российских отношениях, но — после всего того, что нынче происходит на Ближнем Востоке, в Ираке и вокруг него, в Иране, Нигерии в Западной Африке, в Венесуэле, на севере Латинской Америки, то это страны, которые являются крупнейшими экспортёрами нефти — и с этой точки зрения международная обстановка в определённом смысле способствует России и, даже если тут и там есть некоторые экономические проблемы, то Россия будет их себе компенсировать ростом цен на энергоносители.
Так что если кто-то сегодня хочет поставить Россию в очень сложную экономическую ситуацию, то он должен приложить огромные усилия к тому, чтобы нормализовать отношения и стабильность в упомянутых мною регионах и странах, просто с целью снижения цен на нефть и газ. И так, чтобы Россия это сильно почувствовала. А когда говорят, что такой-то российский олигарх теперь не может улететь куда-нибудь на своём самолёте, и что его счёт в западном банке на несколько миллиардов долларов закрыт или заморожен, то я спрашиваю — а где были эти борцы за справедливость и целостность, когда этот счёт был открыт, а большая часть денег российских, а также украинских олигархов, включая тех, кто сейчас присутствует в киевском «истеблишменте», она просто-напросто была украдена у своего народа? Вот тогда надо было вводить санкции…
Я вовсе здесь не хочу утверждать, что страна, владеющая крупными запасами нефти и газа, может делать, всё, что угодно. И с этой точки зрения, вы не найдёте в моих выступлениях что-либо критическое в отношении санкций, наложенных, например, на Иран, в которых, кстати, Польша также участвует как член международного сообщества и как член Евросоюза. Возьмём конфликт вокруг Ирана или Сирии — они не могут быть разрешены без участия России. И с этой точки зрения с Россией нужно говорить иным тоном, используя иные аргументы, не допуская ситуаций, с которыми сложно мириться, но нельзя усложнять ситуацию.
К сожалению, такие действия приводят также к противоположному эффекту, а именно — к определённой консолидации российских властей вокруг нынешней администрации, с одной стороны, и к нарастанию антизападных настроений среди российского общества, с другой — что является очень плохим явлением и процессом. А сегодня мы имеем, что в связи с пропагандой, которая в России, скажем так, является необъективной и довольно односторонней, российское общество, даже в случае каких-то трудностей, не будет винить за это кремлёвские власти, но наоборот, власти стран Запада, которые лишь дополнительно усугубляют ситуацию. Поэтому с Россией нужно говорить твёрдо, но не демонизировать при этом ни саму Россию, ни российского президента.
Ситуация изменилась — и она очень динамична. Сейчас, в августе она очень сложная: гораздо сложнее, чем была два, четыре, шесть месяцев назад и, если мы будем идти в том направлении, в котором идём сейчас, она будет лишь усложняться — ибо любое действие вызывает противодействие. Здесь творится история, а мы болтаем о каких-то яблоках. Ну, некоторые беспокоятся о яблоках, потому что это очень серьёзный удар по части польского сельскохозяйственного сектора, я говорю о производителей фруктов и овощей, которые теперь не смогут продавать свою продукцию и верят в сказки, будто бы Евроссоюз компенсирует полякам полмиллиарда евро.
Это — ещё один парадокс, потому что кто-то обязан выплачивать компенсацию за введение санкций в отношении страны, которая в ответ мстит за эти санкции. И что, теперь Польша должна ответить на это каими-то дальнейшими ограничениями? В области культурного сотрудничества, на что Россия отреагирует своими ответными мерами — и в конечном итоге это дойдёт до такой точки, как это произошло в случае с Ираном, как это сейчас происходит в случае с Газой!
Разрешение конфликта — или синдрома, как в случае Украины — требует ответственной политики. Пожалуйста, обратите внимание, что в определённой степени этот конфликт на руку киевским властям, потому что он полностью отвлекает внимание заграницы, практически на 100%, а в самой Украине — в большой степени, от проблем, которые были накануне аннексии Крыма и накануне столкновений на востоке Украины. Потому что Майдан возник не от того, что Россия отобрала Крым, или от того, что ополченцы практически взяли под свой контроль Луганск и Донецк, потому что это произошло много позже, а лишь потому, что народу там надоело терпеть скоррумпированный государственный капитализм, возникший в результате неудачного, длившегося двадцать с лишним лет процесса трансформации потому, что сменилась часть тех элит, и потому что украинский народ (как трудящийся, так и нет) ожидал радикальных изменений своего положения — которое только ухудшалось.
Отсюда вопрос: кто с кем должен вести переговоры, а не кто на кого должен кричать, для того, чтобы снять напряжение?
Досье «НьюсБалт». Гжегож Витольд Колодко родился 28 января 1949 года в г. Тчев. Считается одним из «ключевых» «архитекторов» экономических реформ, профессор экономики, специализирующийся на структурных реформах и публичных финансах. В настоящий момент возглавляет исследовательский институт TIGER (т.е., Transformation Integration and Globalization Economic Research) в «Академии Леона Козьминского» в Варшаве. После окончания Варшавской школы экономики (1972) читал лекции, в 1982-1988 гг. был советником председателя Нацбанка Польши. В 1989 году был членом экономического совета правительства Польши (1989-1991), научным работником в мировом Институте развития экономических исследований ООН (1988, 1989 и 2002). В 1989-1994 гг. директор Института финансов в Варшаве, консультант МВФ, в период с 1994 по 2003 гг. четыре раза занимал пост вице-премьера и министра финансов Польши. С 2009 г. почетный доктор «Финансового университета при правительстве РФ»
Источник — «Польское радио».