Осенью 2019 года исполнилось 20 лет российско-польскому обществу «Калининград-Свиноуйсьце». Все эти годы союз единомышленников был словно камертон для Варшавы и Москвы. В интервью «Спутнику» председатель общества Владимир Рашевский рассказал о том, как периоды дружбы и трения на высоком уровне отражались на простых взаимоотношениях между россиянами и поляками.
— Владимир Иванович, а кто был инициатором создания общества?
Владимир Рашевский. Фото Александра Зимина.
— Идея принадлежит командующему Балтийским флотом Владимиру Егорову (позже он стал губернатором Калининградской области. – Прим. ред.). В конце 1998 года он предложил создать общественную организацию из бывших офицеров, служивших в ПНР и ГДР. Дело в том, что в начале 1980-х годов Егоров служил командиром бригады ракетных катеров в Свиноуйсьце, там даже – уже после вывода наших войск – действовал частный военно-исторический музей имени Егорова. Поэтому название общества родилось сразу: «Калининград – Свиноуйсьце».
— «Музей имени Егорова» – смело звучит!
— На самом деле это трагическая страница нашей истории. Музей военно-морской базы Балтийского флота в Свиноуйсьце скрупулёзно собирал у себя польский ветеран флотилии, капитан 2-го ранга Збышек Матушевский. Он и назвал музей в честь адмирала. Но когда он скончался, сын решил продать недвижимость, где хранились экспонаты. Поэтому сказал – забирайте, мне это всё не надо. Но наши польские товарищи, к сожалению, оказались не расторопными. Кроме того, что гордились музеем, больше ничем не занимались. В итоге все музейные предметы были сброшены в подвал. Мы очень и очень благодарны энтузиасту Петру Ласковскому, который взял в управление один из фортов Свиноуйсьце и сегодня часть экспонатов нашей базы привёл в надлежащее состояние и выставил.
— Ваше общество, прежде всего, известно, как двигатель «мягкой силы» России – русской песни. Как пришла такая идея?
— Идея «окультуривать» польских граждан пришла в начале 2003 года на одной из совместных встреч в Свиноуйсьце. Она сразу пришла по душе президенту города Янушу Жмуркевичу и нашему «старшему брату» – обществу «Польша – Восток». И уже летом 1 июня мы получили первое приглашение приехать на празднование Дня маринарки с музыкантами. Для нас – вчерашних военных – такой поворот был новшеством. Через знакомых мы вышли на детский музыкальный коллектив «Цветы России» из г. Гурьевска. И не прогадали! Детей встретил лично президент города, предоставив летнюю эстраду, знаменитую в Свиноуйсьце «ракушку». И, представляете, вот эти маленькие музыканты из районного городка в Калининградской области произвели настоящий фурор! Если сказать, что был аншлаг, значит, ничего не сказать. Они начали репетировать с пяти часов вечера, и тут же «ракушку» горожане и отдыхающие взяли в плотное кольцо. А когда я пришёл к началу концерта и попытался пройти ко сцене, то это оказалось невозможным. Там было несколько тысяч людей, и я буквально не смог протиснуться сквозь толпу. В городе 12 лет не звучала русская песня и вот какое внимание! А на следующий день руководство города пригласило «Цветы России» спеть на главном празднике – Дне Нептуна на реке Свине. Когда наши дети выступили там с получасовым концертом – наравне со звездами польской эстрады, я впервые почувствовал, что такое «мягкая сила», как красиво сейчас говорят. Пожилые поляки слушали со слезами на глазах. Вот это сила слов, сила песни и сила чувства.
— А вообще часто польские власти жаловали вас?
— До 2014 года всё было прекрасно. Например, в Ольштыне, когда мы приехали знакомиться с Союзом военнослужащих Войска польского, на встречу пришёл маршалек Варминьско-Мазурского воеводства Анджей Рыньский. Мы были очень удивлены.
— Польские власти охладели к вам после «Крымской весны»?
— Да, решили, что наши песни – «русское оружие» (смеётся). Это был уже 8-й фестиваль российско-польской патриотической песни «Музыкой едины». Причем, идею проводить фестивали попеременно – год в России, год в Польше – предложил нам председатель сеймика Варминьско-Мазурского воеводства Мирон Сыч. Но после того, что случилось в Мронгово в сентябре 2014 года, у нас иссякло желание проводить в Польше фестивали.
— А что там произошло?
— Вышло некрасиво с польской стороны. Мы приехали во Мронгово, а нам говорят – в центре города будут выступать поляки, а вы поёте в доме отдыха, не выходя вообще в город. Якобы власти усмотрели перевес российских исполнителей и песен над польскими. Кроме того, некоторые испугались трёх матросов, которых приняли за целый ансамбль песни и пляски Балтийского флота. Чистая политика. С тех пор мы проводим фестивали только в России, сейчас уже несколько лет в курортном городе Светлогорске. Конечно, жалко формат поочерёдного проведения мероприятия, такой формат – символический, тем более, что сама идея фестиваля родилась на мазурских озерах.
— Расскажите!
— На встречах мы всегда пели песни – и польские, и русские. Заводилой был пан Евгениуш Гжебовский. Такое ощущение, что он знал абсолютно все песни Советского Союза. Даже те, которые мы не знали и поэтому не могли ему подпевать. И вот в 2006 году появилась идея как-то красиво оформить наше песенное братство. Я пришёл к тогдашнему министру культуры Калининградской области Михаилу Андрееву, но на мою просьбу поддержать такой фестиваль он лишь рассмеялся, сказав примерно следующее: «Пусть Москва думает. Это политика, не наш уровень». Флотские политработники также отпихнулись. Повезло с командующим Балтфлотом Константином Сиденко. Мне хватило пяти минут, чтобы донеси важность фестиваля. Вице-адмирал предоставил на выбор две площадки под фестиваль – два детских оздоровительных лагеря, принадлежащих флоту. А на прощание в присутствие своих замполитов сказал мне: «Если вдруг они не справятся, вот вам моя визитка, звоните, будем разбираться». После этого никаких проблем с Балтфлотом не было.
— Что касается политики. Ведь очевидно, что, если копнуть поглубже, то в понимании русскими и поляками новейшей истории сразу возникнут противоречия. Как вы, общаясь с польскими гражданами, обходите эти темы? Стараетесь, как говориться, не заплывать за «исторические буйки»?
— На мой взгляд, эта проблема больше актуальна между самими поляками. Приведу конкретный пример. Однажды нас возили на экскурсию в музей Варшавского восстания. Мы взяли с собой трёх ветеранов Великой Отечественной войны, один из которых – этнический поляк Константин Викентьевич Издевский. После войны он женился на русской девушке, до 1956 года служил в Войске польском, преподавая в училище связи, а после увольнения из вооружённых сил ПНР переехал в Калининград (жена позвала), и уже здесь, в России, дослужился до начальника связи в Московско-Минской дивизии. Так вот, Издевский в пух и прах разнёс этот музей, всё содержание которого направлено против Советского Союза. Польский ветеран припёр молодого гида к стенке, спрашивая о том, почему не рассказываете, сколько сбросила оружия и продовольствия советская авиация вместе с лётчиками Войска польского? Константин Викентьевич говорил, как непосредственный свидетель происходящего: «Ведь на один британский самолёт приходилось 4 наших самолёта! Я как раз в те дни на связи сидел, и, практически не спавши, слушал всё это». (По официальным данным, во время Варшавского восстания советская авиация произвела более 5 тыс. самолёто-вылетов, сбрасывая на польскую столицу оружие, боеприпасы, средства связи, продовольствие и медикаменты, в том числе 700 самолёто-вылетов было произведено силами 1-й авиационной дивизии Войска польского. ВВС Великобритании в общей сложности совершили лишь 305 самолёто-вылетов. – Прим. ред.).
— А в личном плане между россиянами и поляками возникали неурядицы из-за политики?
— Не слышал о таком. Человеческие отношения, на мой взгляд, выше политики. Расскажу такой случай, который нас потряс. Мы придумали проект «Россияне, родившиеся в Свиноуйсце». Военно-морская база начала действовать с 1947 года, и с этого времени в Свиноуйсце рождались дети от семей военнослужащих. Например, я знаю массу граждан РФ, у которых в паспорте записано: «Место рождения – Свиноуйсце, Польша». Президенту города пану Янушу Жмуркевичу эта идея очень понравилась, он сразу предложил вручать каждому такому земляку памятную медаль. Так вот, в одну из таких поездок отправился калининградец Сергей Новиков. Он родился в 1948 году в Свиноуйсце и шесть лет прожил там, помнит, как ходил в садик. Он очень хотел найти дом, где прошло его детство. Ему дали наводку: ищи в районе угольного бассейна, поскольку в первые годы наши моряки занимали, в основном, боевым тралением, искали и вылавливали немецкие мины. И вот на второй день поиска Сергей прибегает – глаза горят, счастливый! Представляешь, говорит, нашёл друга детства! Он ходил обзванивал все подряд квартиры, и на второй день, позвонил в одну, дверь открыл мужчина тех же лет, что и Новиков. «Мы смотрим друг на друга и вдруг одновременно восклицаем: „Сергей?!“, „Казимир?!“», — рассказал нам окрылённый калининградец. Вот какая штука – память, через пятьдесят лет вспомнили друг друга. Сейчас они дружат семьями. Ради этого и стоит жить.
P.S. Доказательством того, что россияне и поляки обречены на дружбу и сотрудничество, служит торжественный вечер в Калининграде по случаю 20-летия общества «Калининград-Свиноуйсьце». На празднование приехали около ста гостей из Польши, Белоруссии и Германии. Среди них – новый бурмистр Мронгово Станислав Булаевский, который выступил с благодарственной речью. Может так статься, что следующий фестиваль патриотической песни пройдет именно в Мронгово, чтобы навсегда перевернуть неприятную страницу, случившуюся в 2014 году.
Источник — Sputnik Polska